Знаменитый лезгинский танец "лезгинка" (известен также в Иране под названием "Лазги, лезги", в Грузии "Лекури" , что означает - лезгины (леки) танцуют) , который почти в неизменном виде распространен среди всех без исключения кавказских народов, является ни чем иным, как отголоском древних языческих верований и ритуалов, одним из основных элементов которых являлся образ орла. Этот образ совершенно точно воспроизводится танцором особенно в тот момент, когда он, поднявшись на носки и горделиво раскинув руки-крылья, плавно описывает круги, словно собираясь взлететь. Не исключено, что в глубокой древности этот ритуальный танец исполнялся в особом костюме, украшенном перьями орла. Орлы и некоторые другие птицы по сегодняшний день считаются у лезгин священными. Их отстрел и употребление в пищу считается тягчайшим святотатством. Эти запреты, несомненно, связаны с табуизацией тотемических животных, распространенной среди многих народов мира. .
Общеизвестная греческая легенда о Прометее, прикованном Гефестом по приказанию Зевса к скале Кавказских гор, и об орле, склевывающим его печень, является аллегорическим описанием предками индоевропейцев чуждого им ритуального обряда погребения кавказских горцев. Прометей, которого бог неба Зевс наказал за то, что он выкрал небесный огонь и передал его людям, является, по всей вероятности, собирательным образом кавказоязычных горцев, раньше других народов овладевших тайной литья и ковки металлов. Под огнем в греческой легенде следует, конечно, понимать не костер, а особый огонь в специальной печи горцев, при помощи которого кавказоязычным кузнецам удавалось плавить и отливать металлы. Эпизод с кражей небесного огня и передачей его людям объясняется просто, если учесть, что до изобретения предками кавказских, анатолийских и балканских горцев плавильных печей только боги владели огнем (молнией, раскаленной вулканической лавой) , способным расплавить металл. Не случайно то обстоятельство, что исполнителем кары Прометею явился бог огня и кузнечного дела Гефест, функции которого несомненно указывают на его вулканическое происхождение.
Следует особо отметить, что для обозначения печени и орла лезгины используют одно и то же слово лекь. Не может быть никаких сомнений в том, что это 'совпадение' является отголоском давно забытых религиозных ритуалов. Пересечение понятий 'орел', 'печень', 'душа', 'мечта' находит свое продолжение и в других восточнокавказских языках: лезгинскому эрзиман 'мечта, пожелание' (ср. таб. арзу 'желанный, заветный'), которое никоим образом не может быть заимствованием из тюркских или иранских языков, соответствует, например, чечен. эрзу 'орел' и чамал. эрцим 'беркут' (ср. урарт. арциб - предположительно также 'орел').
Древнейшее население Малой Азии, память о котором сохранилась среди прочего в донесенном до нас древнегреческими источниками этнониме лелег, называло себя, вероятно, также по имени птицы - их тотемического знака. Характерный головной убор (из птичьих перьев) этих древнейших насельников Передней Азии и сопредельных европейских регионов позволяет дать этимологию этнонима лелег (ср. лезг. леглег, авар. лакълакъ 'аист', лак. лелуххи 'птица', рут. эрфи-лелей 'вид орлиных', цез. лела 'перо; крыло', из восточно- кавказского субстрата происходит и азерб. лелек 'птичье перо'), который мог означать 'люди-птицы, крылатые люди'.
Название похожего танца грузин картули (кардули) , по всей вероятности, также происходит от лезгинского названия кард -сокол, полет которой имитируется танцором. Все свое настроение, все свои чувства, танцор выражает в этом танце. Во время воин 'лезгинка' служила ритуальным танцем наших воинов для поднятия духа.
Также 'лезгинка' служила поводом знакомства юноши и девушки, ведь суровые законы гор не позволяют выходить девушкам
