Это может многое изменить. Если бы это было не так, сегодня вопрос не поднимали бы.
Сначала о моральном аспекте. Психологическом даже. Кто помнит 91-й год, знает, какая каша творилась в наших умах. Оглядываясь на тот год, поражаешься, как мы вообще все с ума не посходили. Мы находились под такой идеологической бомбежкой, что воистину не отличали черного от белого. Толпы людей осаждали учреждения и кричали о конверсии, о том, что нам нужно делать кастрюли, а не самолеты, ибо мы никому не нужны, на нас никто не собирается нападать. И все такое. Я был старшим лейтенантом и был готов выполнить приказ - не потому, что понимал, что мою Родину разрушают - нет. Просто потому, что я давал присягу и был готов выполнять приказы. Мы просто сидели, как в окопах под бомбежкой, уже почти ничего не понимая, но зная - нужно держать эту позицию и ждать приказа в атаку. Приказа не было. Нам приходилось делать усилие, чтобы противостоять этому массовому психозу. И не оправдываться, когда меня упрекали в том, что я против. Я был устойчив к внешним воздействиям, но осадок остался. И я не один такой. Все эти годы мы ощущали это. Нас до сих пор называют "псами советской империи" так, будто это диагноз. Нам все эти годы внушали, что мы жили в плохой стране и делали плохие вещи. Но ведь это не так. Более того, мы считали и считаем, что не все сделали тогда - не все возможное. Нам твердили, что мы развалились сами собой, все было по-честному. Нет, не было. Пусть расследуют. Это не желание получить возможность смотреть людям честно в глаза. Я смотрел и смотрю честно и без всего этого. Но не все так уверены. Им нужно это расследование.
Но есть и другие аспекты. Юридический, например. Что будет, если завтра Беловежские соглашения будут признаны не имеющими юридической силы? Как думаете? И я думаю - ого.