Если бы Шахназаро дописал роман Л. Н, Толстого "Анна Каренина" и выпустил бы его как работу в соавторстве, то это было бы абсолютно недопустимо, поэтому это и было бы дописыванием, здесь даже значения не имело бы, классика или вчера написано.
Но Шахназаров занимается интерпретацией текста в синтез визуального ряда и частичного текста. По сути он создаёт своё собственное произведение, упоминая автора текста лишь как первоисточник сюжета, на который режиссёр опирался. Изобилие экранизаций романа очень наглядно показывает, что, взяв за основу один сюжет и даже пытаясь пристроить в фильм все романные диалоги, можно получить очень разное по настроению и качеству кино.
Шахназарову пришлось выбросить тысячи слов, заменив и движениями и вещами. Карел Чапек великолепно объяснил специфику перевода сюжета (и вообще текста) в сценарий:
После того, как любой глагол, сущесвительное, прилагательное или наречие Толстого сценаристу пришлось перевести в визуал таким методом, он имеет моральное право добавиь или убрать из сюжета всё, что по его мнению разрушает целостность его создания.
Имеют ли право современные вообще что-либо делать с классикой? В тот момент, когда к ней начинают относиться как к музейному экспонату, не смея задумываться над написанным, она превращается в священную корову. Формально остаётся уважение, фактически же наступает смерть.
Пусть лентяи ропщут - посмотреть фильм с тем, чтобы не читать книжку, у них не выйдет. Остальные же с удовольствием прочитают. Заставила же Опра Уинфри своих крайне мало читающих американских телезрителей массово изучить и обсудить "Анну Каренину", значит, лентяям должно быть стыдно за себя, а не нам - за режиссёра и сценариста.