Один раз эта фраза оказалась весьма полезной. Но я думаю, ее эффективность и правдоподобность были обусловлены конкретной ситуацией.
Событийный контекст ее произнесения широко известен:
Но имеет смысл обратиться и к некоторым более общим моментам. Как известно, Декарт доказал, что наш мир строго разделен на мыслящие души и протяженные тела. Для нашей ситуации полезно будет назвать души вибрациями, а тела – фрикциями. Уже после Декарта обнаружилось, что на границе между телом и душой толи трутся, толи вибрируют некие непонятные штуковины, точки / фокусы субъективации, их еще называют "я".
По своей сути они ни то ни сё, и нашим, и вашим, но именно благодаря этой своей особенности они могут быть иногда небесполезны. Все дело в том, что при необходимости с известной долей условности Я можно считать частью души, а можно – аспектом тела. Этим свойством Я и воспользовался в описанной ситуации покойный писатель Битов.
Как известно самолет, на котором он летел с приятелем, оказался в сильной турбулентности. Спутник Битова очень испугался. Сам Битов тоже, но он, во-первых, вмазал, а, во-вторых, был позер. Поэтому он изложил паникующему приятелю примерно следующие соображения:
Да, наш самолет внештатно вибрирует, скорее всего у всех вибраций, которые находятся на борту, большие проблемы. Но нам то с тобой чего бояться? Мы ведь с тобой две фрикции, точнее мы потомки фрикций, мозоли от трения души с внешним миром. Поэтому нам ничего не грозит.
Аргументация помогла, приятель успокоился, самолет сел. Все вроде бы нормально, хотя если задуматься, то какие мы – фрикции? Мы – не мозоли, мозоли – не мы, а самолет наш начинает трясти не по-детски.