А философы-эквилибристы и демагоги ответили мне так:
- Что такое "Ничего" с точки зрения софистики и эквилибристики. Если ничего с точки зрения софистики и эквилибристики значит, что нет причины для появления, то значит и нет ничего с этой точки зрения.
Ничего не может быть с точки зрения философии, ибо есть только одна форма существования, но и она же определяет, как только становится причиной, то всё исчезает в никуда.
То-есть, нет ничего в философии и софистика и эквилибриология это бред.
А если есть одно понятие всего и всё с точки зрения эквилибриологии, то это значит, что есть причина, когда нет ничего.
- Что такое Ничего с точки зрения софистики и эквилибристики? Это когда что-то отсутствует.
Ну в смысле, что в отличие от вас, я не понимаю ничего с точки зрения софистики и эквилибристики, так что не могу говорить, а с точки зрении чего бы то ни было - не вижу вообще)
Вы же понимаете. Просто вы не видите ничего дальше своего носа. А у меня другое видение и я могу на это указать. Что я и делаю.
- Это то, что есть в действительности.
Что такое Ничто с точки зрения софистики и эквилибристики?
Ничто есть в действительности, а ничего нет во времени.
Все это софистическая чепуха и ложь.
Мы будем говорить о науке и о том, как наука относится к людям.
Если бы не было науки, не было бы и людей.
Наука ставит своей целью получить истину.
И мы уже начали разговор о значении науки.
Когда наука говорит о том, что такое человек, она этим самым говорит о своих принципах.
Ничего с точки зрения демагогии и спекуляций не изменится.
Если кто-то хочет верить в то, что все-таки будет, то пусть верит.
Так оно и будет.
Но мы-то с вами хотим, чтобы было точно.
Ведь так?
На мой взгляд, это уже ни для кого не является секретом.
- На "ничего", - как ответить? Ответь, что ты не из тех, кто может бросить работу, чтобы уехать на море.
Ты всегда находишь способ оставаться дома, даже когда тебя ждут с нетерпением, - в этот момент я чувствовала, как по спине пробежал холодок.
-- А сейчас давай просто поговорим о чем-нибудь, - продолжил он.
Но я знала, о чем он говорил.
Он хотел заставить меня почувствовать вину за то, что я его оставила.
Я повернулась к нему лицом и улыбнулась: