Помогите пожалуйста. Мне нужно сообщение на одну из тем: 1)Образы и содержание симфонии #7 Бетховина. 2)Образы и содержание опер
Помогите пожалуйста. Мне нужно сообщение на одну из тем: 1)Образы и содержание симфонии #7 Бетховина. 2)Образы и содержание оперы Лоэнгрин (рассказать о главном герое) Вангера.
Музыка
Первая часть открывается широким величественным вступлением, самым
углубленным и развернутым из написанных Бетховеном. Неуклонное, хотя и
медленное нарастание подготавливает последующую поистине захватывающую
картину. Тихо, еще затаенно звучит главная тема с ее упругим, словно
туго скрученная пружина, ритмом; тембры флейты и гобоя придают ей черты
пасторальности. Современники упрекали композитора за слишком
простонародный характер этой музыки, ее деревенскую наивность. Берлиоз
увидел в ней рондо крестьян, Вагнер — крестьянскую свадьбу, Чайковский —
сельскую картину. Однако в ней нет беззаботности, легкого веселья. Прав
А. Н. Серов, употребивший выражение «героическая идиллия». Особенно
ясно это становится, когда тема звучит во второй раз — уже у всего
оркестра, с участием труб, валторн и литавр, ассоциируясь с грандиозными
массовыми плясками на улицах и площадях революционных французских
городов. Бетховен упоминал, что, сочиняя Седьмую симфонию, представлял
себе вполне определенные картины. Может быть, это и были сцены грозного и
неукротимого веселья восставшего народа? Вся первая часть пролетает как
вихрь, словно на одном дыхании: единым ритмом пронизаны и главная и
побочная — минорная, с красочными модуляциями, и фанфарная
заключительная, и разработка — героическая, с полифоническим движением
голосов, и живописно-пейзажная кода с эффектом эха и перекличкой лесных
рогов (валторны). «Нельзя передать словами, до чего это бесконечное
разнообразие в единстве изумительно. Только такие колоссы, как Бетховен,
могут справиться с подобной задачей, не утомив внимания слушателей, ни
на минуту не охладив наслаждения...» — писал Чайковский.
Вторая часть — вдохновенное аллегретто — одна из замечательнейших
страниц мирового симфонизма. Снова господство ритма, снова впечатление
массовой сцены, но какой контраст по сравнению с первой частью! Теперь
это ритм траурного шествия, сцена грандиозной похоронной процессии.
Музыка скорбная, но собранная, сдержанная: не бессильная скорбь —
мужественная печаль. В ней — та же упругость туго скрученной пружины,
что и в веселье первой части. Общий план перемежается более интимными,
камерными эпизодами, сквозь основную тему словно «просвечивает» нежная
мелодия, создавая светлый контраст. Но все время неуклонно выдерживается
ритм маршевой поступи. Бетховен создает сложную, но необыкновенно
стройную трехчастную композицию: по краям — контрапунктические вариации
на две темы; в середине мажорное трио; динамическая реприза включает
фугато, приводящее к трагической кульминации.
Третья часть — скерцо — воплощение буйного веселья. Все мчится,
стремится куда-то. Мощный музыкальный поток полон бушующей энергии.
Дважды повторенное трио основано на австрийской песне, записанной самим
композитором в Теплице, и напоминает наигрыш гигантской волынки. Однако
при повторении (tutti на фоне литавр) звучит как величественный гимн
огромной стихийной силы.
<span>Финал симфонии представляет собой «какую-то вакханалию звуков, целый
ряд картин, исполненных беззаветного веселья...» (Чайковский), он
«воздействует опьяняюще. Льется огненный поток звучаний, как лава
испепеляя все, что ему противится и встает на пути: пламенная музыка
увлекает за собой безоговорочно» (Б. Асафьев). Вагнер назьшал финал
дионисийским празднеством, апофеозом танца, Роллан — бурной кермессой,
народным праздничным гуляньем во Фландрии. Поразительно слияние самых
разных национальных истоков в этом буйном круговом движении,
объединяющем ритмы танца и марша: в главной партии слышатся отголоски
плясовых песен Французской революции, в которые вкрапливается оборот
украинского гопака; побочная написана в духе венгерского чардаша. Таким
празднеством всего человечества заканчивается симфония.</span>
Баллада ставит в центр внимания индивидуальную человеческую судьбу. События общенародного значения, этические, социальные, философские проблемы получают отражение в балладах в виде конкретных судеб отдельных лиц и частносемейных человеческих отношений".1 Русские баллады изображают эпоху средневековья, расцвет жанра приходится на XIV–XVII века. Сюжеты баллад разнообразны, но большее распространение получили баллады на семейно-бытовые темы. В этих балладах главными героями, как и в сказках, являются "добрый молодец" и "красна девица". Часто в них рассказывается о несчастной любви и трагических событиях. Немало баллад сложено и на любовную тему. К ним относится баллада "Василий и Софья", широко бытовавшая в народе. В ней осуждаются семейные патриархальные отношения, раскрываются мрачные стороны семейной жизни (мать губит сына и его возлюбленную), осуждаются трагические конфликты в семье. Не принимая Софью как невесту, мать отравляет сына и девушку "зеленым вином и зельем лютым". Влюбленные гибнут, а над их могилами вырастают "золота верба" и "кипарисно деревцо", которые переплетаются и корнями, и вершинами, что символизирует торжество любви. Баллада рассказывает: Корешок с корешком сорасталися, Прут с прутом совивается, Листок со листком солипается. Старый идет – Богу молится да наплачется, Пожилой-то идет – подивуется, Малый идет – натешится, наиграется. Сюжет баллады развивается в русле международных сюжетов, в которых любовь побеждает смерть.
1. Ромео парень а Джульета девушка. 2. У них разный цвет глаз. 3. У них разный цвет волос. 4. Джульета принцесса а Ромео принц 5. Разные у них вкусы Вот больше не знаю