<span>Конспект:
ОГРАНИЧЕНИЕ БЕСКОНЕЧНОСТИ. АНГЕЛ. РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПОЭЗИИ.</span>Мне все же кажется — я выздоровею, я могу выздороветь. Прекрасно спал. Никаких этих снов или иных болезненных явлений. Завтра придет ко мне милая О, все будет просто, правильно и ограниченно как круг. Я не боюсь этого слова — «ограниченность»: работа высшего, что есть в человеке, — рассудка — сводится именно к непрерывному ограничению бесконечности, к раздроблению бесконечности на удобные, легко переваримые порции — дифференциалы. В этом именно божественная красота моей стихии — математики. И вот понимания этой самой красоты как раз и не хватает той. Впрочем, это так — случайная ассоциация.Все это — под мерный, метрический стук колес подземной дороги. Я про себя скандирую колеса — и стихи R (его вчерашняя книга). И чувствую: сзади, через плечо, осторожно перегибается кто-то и заглядывает в развернутую страницу. Не оборачиваясь, одним только уголком глаза, я вижу: розовые, распростертые крылья-уши, двоякоизогнутое... он! Не хотелось мешать ему — и я сделал вид, что не заметил. Как он очутился тут — не знаю: когда я входил в вагон — его как будто не было.Это незначительное само по себе происшествие особенно хорошо подействовало на меня, я бы сказал: укрепило. Так приятно чувствовать чей-то зоркий глаз, любовно охраняющий от малейшей ошибки, от малейшего неверного шага. Пусть это звучит несколько сентиментально, но мне приходит в голову опять все та же аналогия: ангелы-хранители, о которых мечтали древние. Как много из того, о чем они только мечтали, в нашей жизни материализовалось.В тот момент, когда я ощутил ангела-хранителя у себя за спиной, я наслаждался сонетом, озаглавленным «Счастье». Думаю — не ошибусь, если скажу, что это редкая по красоте и глубине мысли вещь. Вот первые четыре строчки:<span>Вечно влюбленные дважды два,
Вечно слитые в страстном четыре,
Самые жаркие любовники в мире —
Неотрывающиеся дважды два...
</span>И дальше все об этом: о мудром, вечном счастье таблицы умножения.Всякий подлинный поэт — непременно Колумб. Америка и до Колумба существовала века, но только Колумб сумел отыскать ее. Таблица умножения и до R-13 существовала века, но только R-13 сумел в девственной чаще цифр найти новое Эльдорадо. В самом деле: есть ли где счастье мудрее, безоблачнее, чем в этом чудесном мире. Сталь — ржавеет; древний Бог — создал древнего, т. е. способного ошибаться, человека — и, следовательно, сам ошибся. Таблица умножения мудрее, абсолютнее древнего Бога: она никогда — понимаете: никогда — не ошибается. И нет счастливее цифр, живущих по стройным, вечным законам таблицы умножения. Ни колебаний, ни заблуждений. Истина — одна, и истинный путь — один; и эта истина — дважды два, и этот истинный путь — четыре. И разве не абсурдом было бы, если бы эти счастливо, идеально перемноженные двойки — стали думать о какой-то свободе, т. е. ясно — об ошибке? Для меня — аксиома, что R-13 сумел схватить самое основное, самое...Тут я опять почувствовал — сперва на своем затылке, потом на левом ухе — те<span /><span>
</span>
Быков не даёт нам портрета Фёклы, да и сама она показана скупо-мы знаем, что она немолода, ходит опираясь на палку, у неё морщинистые руки, худая грудь под свиткой.
Фёкла-одна из тех, кого искалечила война. Война может убить, покалечить физически, сделать инвалидом. Но не менее страшна она, когда убивает живых людей и они живут только по инерции и только зыбкая надежда не даёт им отойти в иной мир. Её в нашем мире ничего не держит, у неё ничего нет, она никому ничего не должна. Вся жизнь её проходит в ожидании почтальона, который снова будет злым, потому что именно злостью он спасает свою душу от немого вопроса, на который не может ответить. У околицы села есть памятник погибшим, за которым ухаживает Фёкла, подспудно желая той же памяти для своих родных, если их уже нет. Соседская девочка Ульянка не может разуверить и облегчить боль Фёклы. Она права, но материнское сердце отвергает все доводы разума...
Надеюсь, что всё правильно
Само имя Жилин говорит о многом о том что он любит жить, добрый , верный любит мать
Стрижи<span> - </span>маленькие птицы<span>, </span>но с плотным<span>, </span>сильным и вытянутым туловищем<span>, </span>короткой шеей и широкой,довольно плоской головой<span>, </span>которая оканчивается маленьким<span>, </span>очень коротким<span>, </span>слабым<span>, </span>треугольным<span>, </span>наконце сплющенным и несколько согнутым клювом<span>; </span>челюсти клюва так глубоко расщеплены<span>, </span>что рот можетраскрываться чрезвычайно широко<span>. </span>Крылья узкие и изогнуты в виде сабли вследствие того<span>, </span>что маховыеперья имеют кривизну<span>; </span>больших маховых перьев 10<span>, </span>из которых первое обыкновенно самое длинное итолько у некоторых видов несколько короче второго<span>. </span>Малых маховых перьев бывает 7 или 8<span>, </span>концы у нихокруглены и с небольшими выемками<span>, </span>между тем как у больших маховых перьев концы острые<span>. </span>Хвостпостоянно состоит из 10 рулевых перьев<span>, </span>но имеет различную форму: иногда длиннее<span>, </span>иногда короче,вырезка на конце бывает или глубокая<span>, </span>или небольшая<span>. </span>Ноги короткие<span>, </span>но довольно сильные<span>; </span>короткиепальцы оканчиваются сжатыми с боков<span>, </span>сильно изогнутыми и очень острыми когтями<span>. </span>Оперение вбольшинстве случаев состоит из мелких и довольно жестких перьев<span>; </span>оно обыкновенно одноцветное итемное<span>, </span>но в исключительных случаях имеет блестящий металлический цвет<span>, </span>как у колибри<span>.</span>
<span>в поместье Троекурова было много крестьян, он имел большой дом и хозяйственные строения, к тому же имел огромную псарню (которая была предметом его особой гордости) . В общем был зажиточным помещиком. В отличие от Троекурова у Дубровского было приблизиьельно 20 крестьян (мало по тем временам) дом былой небольшой и старый. Никаких псарен, конюшен у него не было</span>
