Вот вам законы Джунглей, вечные как небосвод.
Волк, соблюдающий их - блажен, нарушивший их - умрет!
Закон, как лиана вокруг ствола, обвился вокруг всего:
Сила стаи - в любом из волков, и в стае - сила его!
Купайся каждое утро, пей вдоволь, но без жадности пей.
Помни: для сна существуют дни, для охоты – прохлада ночей.
За тигром шакал доедает, но позор твоим волчьим усам,
Если ты, одногодок, не смеешь выходить на охоту сам!
Будь в мире с владыками Джунглей, с Багирой, Шер-Ханом Балу,
Не тревожь Молчаливого Хати и вепря в его углу.
Если стая навстречу стае идет по тропе лесной,
Рычать подожди: пусть лучше вожди столкуются меж собой.
Сражаясь с волком из Стаи, бейся наедине,
Чтоб Стая не поредела в междоусобной войне
Право волчонка-подростка у любого кусок попросить:
Каждый, убивший добычу, должен его накормить!
Логово Волка – крепость от веку и навсегда:
Ни Вожак, ни члены Совета не смеют войти туда!
Логово Волка - крепость, но если оно на виду,
Совет может требовать: переселись,
чтоб на всех не навлечь беду!
Если окотишься вечером – молча добычу бей:
Братьям ночную охоту срывать воем хвастливым не смей!
Для себя, для волчат, для самки бей добычу, но проклят тот,
Кто убьёт для забавы, и паче – кто человека убьет!
Если ограбишь слабого – всё до конца не съедай:
Жадности стая не любит: рожки да ножки отдай!
Добыча Стаи - для Стаи: ешь ее там, где лежит,
А кто хоть клочок унесет с собой – немедля будет убит!
Добыча Волка – для Волка: ему и мясо, и честь.
Без разрешения Волка другие не смеют есть!
Право семьи – за Волчицей: любой из ее сыновей
От каждой добычи долю для младших приносит ей.
Право Пещеры – за Волком: отделившись от Стаи в свой час,
Он только Совету подсуден, а братья ему не указ!
За возраст, за мудрость, за силу, за четыре крепких клыка
Во всем, что Закон не предвидел, закон - приказ Вожака!
Вот вам 3аконы Джунглей. Все их - не счестъ никому
Но сердце Закона,
и лапа Закона,
и зубы Закона –
В одном: повинуйся ему!
<span>(Р. Киплинг "Книга Джунглей")
</span>
Геракл – герой, лучшее в нем – храбрость. Остальное делают за него Боги.
Сказки литературные – сказки рожденные благодаря отдельному автору, а не народу. Литературные сказки писали многие русские, немецкие, французские и другие иностранные писатели. В основном писатели используют доступные народные сказочные сюжеты, мотивы или создают свои собственные оригинальные авторские сказки, заселяя новыми вымышленными персонажами, героями.Специфические особенности литературной сказки в сравнении с народной заключаются в своеобразии содержания и формы, а именно:
1) В отличие от фольклорного произведения литературная сказка имеет конкретного автора, неизменный текст, зафиксированный в письменной форме, чаще всего она больше по объему.
2) В литературной сказке сильнее выражена изобразительность, т. е. более подробно, детально и красочно описаны место действия, события, внешний облик персонажей.
3) Для литературной сказки характерен не свойственный фольклору психологизм, т. е. углубленное исследование внутреннего мира, переживаний персонажей. Приведем лишь один пример из пушкинской «Сказки о царе Салтане» , где ярко описываются переживания царя Салтана при встрече с женой и сыном (выделены психологические детали) : <span>Как раз литературные сказки отличаются оригинальным сюжетом, редко, кто из сказочников использует в своих сказках народные сюжеты. Переработки и запись народных сказок - это иное, это не чисто литературные сказки.</span>
<span>Пугачев появляется в жизни главного героя в сложный момент, когда Петруша, только что покинувший родной дом, наделал уже массу ошибок. Так, он проиграл в первом же городе сто рублей, обидел дядьку, Савельича, из-за своего собственного упрямства попал в буран. Гринев понял, что жизнь сложнее, чем он ожидал, в ней легко потеряться. «Я выглянул из кибитки: все было мрак и вихорь… дороги нет и мгла кругом», — сетует молодой человек. А у нас возникает ассоциации с жизненным бездорожьем, в котором придется ориентироваться оторвавшемуся от родительского гнезда дворянскому сыну. Пугачев появляется в повести как помощник ему не только в конкретной ситуации, но и в последующих жизненных перипетиях. Вспомним разговор с вожатым: «Гей, добрый человек! — закричал ему ямщик. — Скажи, не знаешь ли, где дорога?» — «Дорога-то здесь; я стою на твердой полосе, — отвечал дорожный…» Пугачев не раз еще спасет Петра Гринева из безвыходных для него ситуаций. Стоит вспомнить хотя бы публичный отказ Петруши от целования руки самозванца. «Его благородие, знать, одурел от радости. Подымите его!» — разряжает обстановку Пугачев. </span>