<span>Мой век… </span>
<span> Это сочетание слов вызывает различные ассоциации, но, в большинстве своем, это что-то обязательно хорошее. Но, познакомившись со стихотворением Мандельштама «Век», осознаешь, что у каждого человека свое представление о жизни. </span>
<span> В этом стихотворении Мандельштам осмысливает время, свою эпоху. Век Мандельштама представлен в виде страшного зверя, у которого все позвонки взаимосвязаны, но малейшее изменение может повлиять на исторический ход событий. «Волна» - это революция, которая в корне может поменять политические и социальные устои общества и государства. А удар приходится в самое уязвимое и больное место, в «темя», то есть революция готова разрушить старый уклад жизни. Но, по мысли Мандельштама,</span>
<span> Чтобы вырвать век из плена, </span>
<span> Чтобы новый мир начать,</span>
<span> нужно использовать творческий потенциал, то есть жизнь связана с творчеством, которое может управлять временем. Но в третьей строфе автор утверждает, что «век волну колышет человеческой тоской». Получается, что время «диктует» мировоззрение человеку. В четвертой строфе появляется какая-то надежда, так как «еще набухнут почки», но опять противоречие – век получает «смертельный ушиб». И все надежды, желания растворяются во времени, в таком беспощадном времени, диктующем человеку его жизнь… </span>
<span> А разве есть что-нибудь лучше жизнь? Пожалуй, нет. Жизнь – это то, что дано человеку. Пусть даже если жизнь ля кого-то – это разочарование, боль, страдание, то ничего нет приятнее того, чтобы это прочувствовать и пережить. Но, прочитав стихотворение Мандельштама «Век», становится непонятно назначение человека, не хочется верить, что век, а не человек, диктует мнение.</span>
Все ,кто знал Чехова ,отмечали его необыкновенную деликатность и скромность .Он был человеком высоко интеллигентным ,который "по капле выдавливал из себя раба".Внешне писатель был красив .
Существует один прижизненный портрет Чехова ,работы художника И .Браза .хранящийся в Третьяковской галерее .Самому Чехову портрет не нравился .
В основном ,мы знаем о внешности писателя из фотографий и отзывав современников .
Вот строки из воспоминаний И. А. . Бунина: «...я увидел человека ...довольно высокого, очень стройного и очень легкого в движениях» .
У В. Г. Короленко находим: «...глаза Чехова, голубые, лучистые и глубокие, светились одновременно мыслью и какой-то, почти детской, непосредственностью» .
Еще одна характеристика, В. И. Немировича -Данченко: «Его можно было назвать скорее красивым. Хороший рост, приятно вьющиеся, заброшенные назад каштановые волосы.. . Держался он скромно, но без излишней застенчивости» .
А художник К. А. Коровин, который познакомился с А. П. Чеховым в начале 1880-х годов, пишет так: «Он был красавец... Вся его фигура, открытое лицо, широкая грудь внушали к нему особенное доверие» .
Приведём и описание Репина ,известного художника:
<span>" ...Чехов был красив, красив сочной мужественной красотой. Об этом говорили женщины, хорошо его знавшие и вниманием красивых молодых мужчин не обделенные".
Из фотографий Чехова,только одна - Чехова девятнадцатилетнего (1879 г.) , еще без бороды и пенсне, дает представление о необычайно привлекательной его наружности, рельефности и сочности лепки лица.
</span>Таким образом ,можно сказать ,что Чехов был очень красивым ,мужественным ,интеллигентным человеком .Таким он запомнился тем ,кто его знал .
Я считаю что стоит потому что это помогает нам узнать больше о прошлом, культуре и др.
<span> Мы приехали в Петербург в мае 1853 [г.], Оленька и я. Денег у нас было мало. Я должен был искать работы. Довольно скоро я был рекомендован А. А. Краевскому одним из второстепенных тогдашних литераторов, моим не близким, но давним знакомым. Краевский стал давать мне работу в "Отечественных записках", сколько мог, не отнимая работы у своих постоянных сотрудников. Это было очень мало. Я должен был искать работы и в другом из двух тогдашних хороших журналов, в "Современнике". Редактором его был, как печаталось на заглавных листах, Панаев. Я думал, что это и на деле так. Несколько месяцев прошло прежде чем я нашел случай попросить работы у Панаева, которого видел у одного из людей, знавших меня по университетским моим занятиям. Панаев сказал, чтобы я пришел к нему, он даст мне какую-нибудь маленькую работу для пробы, гожусь ли я в сотрудники "Современнику". Пусть я приду завтра утром. Я пришел. Он сказал, что приготовил обещанную работу, дал мне две или три книги для разбора и пригласил меня не уходить тотчас же, посидеть, поговорить. Книги были неважные, не стоившие длинных статей. Я принес Панаеву мои рецензии скоро; если не ошибаюсь, на другое же утро. Он сказал, что к утру завтра он прочтет их; пусть я приду завтра утром, он скажет мне, гожусь ли я работать в "Современнике", и опять пригласил посидеть, поговорить. На следующее утро я пришел. Он сказал, что я гожусь работать и он будет давать мне работу; опять пригласил меня посидеть, поговорить. Это говорил Ченрышевский
</span>