Владимир вел постоянные войны: то против степняков - половцев, то вместе с половцами против соседей - русских княжеств. Только с половцами за время княжения своего отца - Всеволода он имел 12 битв;
Владимир Мономах явился одним из инициаторов собрания всех русских князей в Любече. ;
годы правления в Киеве не были спокойными. Сам Мономах писал в своём " Поучении " : " Всех походов моих было 83, а других маловажных не упомню. Я заключил с половцами 19 мирных договоров, взял в плен более 100 лучших их князей и выпустил из неволи, а более двухсот казнил и потопил в реках;
Он заставил половцев откочевать далеко на восток или в Грузию;
При его жизни набеги качевников перестали тревожить русскую землю;
<span>На земле установился относительный порядок; </span>
Основной целью реформ Диоклетиана и
Константина было пополнение государственной казны всеми правдами и неправдами.
Для этого были проведены следующие реформы:
Мы, путешественники, достигли города Афины, столицы Аттики, в полдень. До этого наша повозка, запряженная осликами, долго ехала по пригороду полиса – так называемой хору.
Мы наблюдали крестьян, продающих вино в амфорах, мастерские гончаров, что создавали эти самые амфоры. Довелось нам посмотреть и на сбор крестьянами спелых оливок и винограда в пригороде. Великолепное вино, что славится во всех портах Африки и Малой Азии, потом сделают из этого винограда.
Затем мы все же въехали в городской центр и очутились среди настоящей давки нарядных колесниц афинских богачей. В Афинах и по всей Аттике проживает полмиллиона человек – более крупного полиса просто нет в Древней Греции! За колесницами бежали их рабы, что тащили с рынка продукты в корзинах. Мимо проехала великолепная колесница одного из городских старейшин, члена совета знати, ареопага. Раб, стоящий на подножке, обмахивал лицо господина дорогим опахалом из павлиньих перьев.
Над городом Афины возвышается великолепный Акрополь – замок, где живут цари Аттики.
Мы подъехали к главной городской площади. Здесь стражники замахали на нас руками и пиками, чтобы мы не смели дальше ехать на ослах и загромождать дорогу своей обшарпанной деревенской повозкой. Сегодня здесь соберется масса людей: немеряное количество зевак и двести членов суда присяжных. Суд, что тут назван гелиэей, сегодня будет заседать здесь и судить чиновника-вора.
Тут в основном играют два фактора:
1) Патриотический подъем среди населения воюющих стран в 1914 году. Он наблюдался повсеместно - в Германии, Франции, Англии, России. Даже на родине бравого солдата Швейка было нечто подобное, хотя и в меньшем масштабе. В Петрограде проходили шествия и митинги, народ ратовал за скорую победу. Берлин тоже в стороне не остался - особенно учитывая то, насколько милитаризовано было немецкое общество.
Германией, кстати, этот "немецкий мир" не ограничивался - множество немецкоязычных молодых людей воспринимали войну как шанс чего-то добиться в жизни. Среди них был и 25-летний Адольф Гитлер, австриец, записавшийся в немецкую армию. Социал-демократические партии не могли оставаться в стороне - их электорат ратовал за войну, забыв о революции и социализме. Осудить патриотический подъем означало оттолкнуть от себя простых людей - например, рабочих многочисленных военных заводов, которые процветали на волне первичных ассигнований стран на военные нужды.
2) Личная заинтересованность. Этот фактор весьма неоднозначен и требует объяснения. Во-первых, сложно представить, чтобы фракция рейхстага выступила против войны официально. Германская Империя не была государством, где подобное поведение общественных деятелей поощрялось, так что при подобном выступлении эти деятели могли быть подвергнуты преследованию разного рода, и заседали бы далее в тюрьме, а не в рейхстаге. Или в эмиграции.
Во-вторых, победа Германии сулила немецким социалистам куда больше выгод, чем ее поражение. Они не были революционерами, подобно Ленину.
А теперь про аргументы. Здесь все очень плоско и стандартно - мы не виноваты, что началась война, но теперь нужно объединиться во имя победы, иначе нас всех поработит русский деспотизм азиатского толка. Так что давайте защищать национальную культуру. Фактически, эти же самые слова могли быть сказаны любым представителем партий правого крыла Рейхстага. Социал-демократы просто переняли их риторику, снабдив ее небольшим вступлением относительно того, что "в принципе" они были против войны.