Автор – Проспер Мериме
Герои: <span>Маттео Фальконе, его сын,
беглый преступник Джаннетто Санпьеро, солдаты и сержант Теодор Гамба.
Страшный рассказ. Мальчик был дома один, когда человек в лохмотьях
заставил спрятать его от солдат и дал ему за это серебряную монету.
Мальчик спрятал беглеца в стогу сена. Приехавший в поисках преступника сержант
был родственником этого мальчика, он попросил выдать преступника и дал ему за
это часы. Мальчик указал пальцем на стог.
Разбойника арестовали, и в это время вернулся отец мальчика. Он узнал о
случившемся.
Маттео Фальконе увел ребенка от дома в овраг и хладнокровно застрелил
своего десятилетнего сына за его поступок, предварительно разрешив ему
помолиться, мальчик умолял отца о пощаде, но тот выстрелил. Ни один мускул не
дрогнул на его лице, потому что посчитал сына предателем.
Маттео Фальконе вернулся в дом и продолжил разговор с женой, как будто ничего
не произошло.</span>
Дубровский: В<span>ладимир Андреевич Дубровский 23 года, молодой человек, имеющий хорошее образование, служивший корнетом в гвардии. Узнав о незаконном лишение его отца родового имения, становится разбойником, но и тут Дубровский проявляет благородство, ни одного убийства на счету Дубровского не было. Несмотря на то, что Владимир Андреевич решил отомстить Троекурову, он никогда (в отличие от своего противника) не опускался до такой низости, как вредить своему обидчику. Это благородный, великодушный, умеющий любить молодой человек. Он отказывается от «кровавой» мести, полюбив дочь своего врага – Машу: «Я понял, что дом, где обитаете вы, священен, что ни единое существо, связанное с вами узами крови, не подлежит моему проклятию. Я отказался от мщения, как от безумства». </span>
<span> Из всего этого можно сделать вывод, что он был ранимым, искренним, добрым, заботливым человеком. Мне понравился этот герой с его горячим характером.
Кирилловна: </span><span>Героиня повести Марья Кириловна Троекурова — тип красивой барской дочки, которая воспитывалась отцом Кирилой Петровичем, и которая выросла «в глазах родителя». Среда, воспитавшая Машу, была напряженной, «отец любил ее до безумия, но обходился с нею со свойственным ему своенравием, то стараясь угождать малейшим ее прихотям, то пугая ее суровым, а иногда и жестоким обращением». Такое своенравное воспитание сделало Машу недоверчивой, она привыкла скрывать от отца свои чувства и мысли. На ее характер повлияло и то, что Маша росла без подруг. В свободное время барышня предоставлена самой себе. Чтобы скоротать время Марья Кириловна выбрала для чтения романы. Пушкин с улыбкой говорит об этом выборе, многие барышни в то время читали романы, придумывая и фантазируя о воплощении красиво описанных историй. </span>
<span> Вот и Маша с появлением француза Дефоржа столкнулась с романом в жизни. В начале Маша производит впечатление мягкой, кроткой, скромной девушки, но с аристократическими предрассудками, так как сначала она не обращает никакого внимания на молодого француза «учитель был для нее род слуги или мастерового, а слуга иль мастеровой не казался ей мужчиною». Дефорж напротив был в нее влюблен, но Маша этого не заметила. </span>
<span> История с медведем произвела на Марью Кирилловну большое впечатление «с тех пор стала оказывать молодому учителю уважение, которое час от часу становилось внимательнее», «Маша в него влюбилась, сама еще в том себе не признаваясь». </span>
<span> На празднике Александр Сергеевич Пушкин представляет Машу внимательной, наблюдательной, она привыкла слушать, делать для себя заметки. Марью Кириловну интересуют Дефорж и Дубровский. Она влюблена в учителя, а рассказы о разбойнике ее завораживают. Пушкин пока не упоминает о чувствах Марьи Кириловны, девушка сама еще не разобралась в себе. Автор говорит о переживаниях Маши только после разоблачения Дефоржа, но в них много сомнений, противоречий. </span>
<span> Признание Дефоржа и его неожиданное исчезновение делают Машу сильнее, реальность жестче, чем события в романах. Внезапное известие о помолвке с князем Верейским сильно ранит Марью Кирилловну. Дубровский дает Маше надежду. Она решилась на серьезный разговор с отцом, главное — избежать ненавистный брак. Передав тайный знак, девушка ждет своего спасителя. Пушкин искренне жалеет ее в эти моменты, ласково называя бедной красавицей, молодой затворницей. </span>
<span> В день свадьбы Маша бледная, неподвижная. Она тянула время, как могла в надежде на то, что вот-вот явится ее спасение. </span>
<span> Для Александра Сергеевича, как и для Маши, день свадьбы серый, холодный, пустой, и совсем безнадежный после невозвратимых слов священника. Маша уже не ждет, она пытается смириться с новой участью. Не в силах нарушить клятву, данную в церкви, Маша отвергает Дубровского.
Троеруков: </span><span>Троекуров Кирила Петрович – богатый дворянин-самодур, отец Маши. </span>
<span> Т. – человек избалованный и распущенный, опьяненный сознанием своей силы. Богатство, род, связи – все обеспечивает ему вольготную жизнь. Т. проводит время в обжорстве, пьянстве, сластолюбии. Унижение слабых, вроде травли зазевавшегося гостя медведем, – вот его удовольствия. </span>
<span> При всем этом Т. – не прирожденный злодей. Он очень долго дружил с отцом Дубровского. Поссорившись с ним на псарне, Т. мстит другу со всей силой своего самодурства. Он с помощью взяток отсудил у Дубровских имение, довел бывшего друга до умопомешательства и смерти. Но самодур Т. чувствует, что зашел слишком далеко. Сразу после суда он едет мириться с другом.
</span>
КогдаКогда в лугах покосы, то лучше не ловить рыбу на луговых озерах. Мы знали это, но все-таки пошли на Прорву.
Неприятности начались сейчас же за Чертовым мостом.
Разноцветные бабы копнили сено. Мы решили их обойти стороной, но бабы нас заметили.
– Куда, соколики? – закричали и захохотали бабы.– Кто удит, у того ничего не будет!
– На Прорву подались, верьте мне, бабочки! – крикнула высокая и худая вдова, прозванная Грушей-пророчицей.– Другой пути у них нету, у горемычных моих!
Бабы изводили нас все лето. Сколько бы мы ни наловили рыбы, они всегда говорили с жалостью:
– Ну что ж, на ушицу себе наловили – и то счастье. А мой Петька надысь десять карасей принес. И до чего гладких – прямо жир с хвоста каплет!
Мы знали, что Петька принес всего двух худых карасей, но молчали. С этим Петькой у нас были свои счеты: он срезал у Рувима английский крючок и выследил места, где мы прикармливали рыбу. За это Петьку, по рыболовным законам, полагалось вздуть, но мы его простили.
Когда мы выбрались в некошеные луга, бабы стихли.
Сладкий конский щавель хлестал нас по груди. Медуница пахла так сильно, что солнечный свет, затопивший рязанские дали, казался жидким медом. Мы дышали теплым воздухом трав, вокруг нас гулко жужжали шмели и трещали кузнечики.
Тусклым серебром шумели над головой листья столетних ив. От Прорвы тянуло запахом кувшинок и чистой холодной воды. Мы успокоились, закинули удочки, но неожиданно из лугов приплелся дед, по прозвищу «Десять процентов».
– Ну, как рыбка? – спросил он, щурясь на воду, сверкавшую от солнца.– Ловится?
Всем известно, что на рыбной ловле разговаривать нельзя. Дед сел, закурил махорку и начал разуваться. Он долго рассматривал рваный лапоть и шумно вздохнул:
– Изодрал лапти на покосе вконец. Не-ет, нынче клевать у вас не будет, нынче рыба заелась,– шут ее знает, какая ей насадка нужна.
Дед помолчал. У берега сонно закричала лягушка.
– Ишь стрекочет,– пробормотал дед и взглянул на небо.
Тусклый розовый дым висел над лугом. Сквозь этот дым просвечивала бледная синева, а над седыми ивами висело желтое солнце.
– Сухомень! – вздохнул дед.– Надо думать, к вечеру ха-а-роший дождь натянет.
<span>Мы молчали.</span>