Для меня Леннон является хотя и сакральной фигурой, однако - нет - не кумиром (я стараюсь следовать максиме "не сотвори себе кумира"), но я считаю (и не только я), что это, безусловно, одна из ярчайших фигур эстрады всех времен и народов, как это ни банально звучит. Причем его феномен необъясним - вроде о нем не сказать, что он - "мегавокал", суперинструменталист (меня немало удивило, что он вошел (под номером 55) в составленный в 2011 список 100 величайших гитаристов всех времен), гениальный поэт, но его магию действительно никак не объяснить, как гармонию - алгеброй... Маккартни вроде более сладкоголосый, но удивительно гармонировал с "относительно безголосым" Ленноном. Они были созданы друг для дружки, их взаимовлияние, взаимодополнение и даже взаимоусиление (даже во 2-ю период их сотворчества, когда они все больше становились "сами по себе") было неоспоримым и уникальным - таких творческих тандемов, по-моему, не знала эстрада (и с ним, пожалуй, не сравнятся ни Джеггер-Ричардс, ни Саймон-Гарфанкел, ни Андерсон-Ульвеус "и кто у них есть еще там" (это из Высоцкого - к слову пришлось; кстати, Высоцкий очень уважал Битлз)). Речь здесь идет сугубо о Ленноне, но Маккартни никак не может попутно не фигурировать. "Мы говорим "Леннон", позразумеваем "Маккартни", мы говорим "Маккартни", подразумеваем "Леннон"". А после того, как их пути разошлись, то объективно их творческие результаты стали заметно скромнее (за Джоном, однако, здесь приоритет - постбитловских удач поболее будет, чем у Пола, мне так кажется). Леннон сам признавал, что "порознь бы мы столь много не достигли".
Если выбрать десяток "самых моих" битловских хитов, то 2 из них - совместные детища (FMTY, IWHYH), а оставшихся 8 - как раз поровну получается (L: ADITL, SFF, IAW, ATY; M: Ye, ER, PL, HJ). Самые любимые альбомы (соответственно по 1-3 местам) - MMT, SgtP, AR. Примечательно, что в них главным "локомотивом" был Маккартни. Еще примечательно то, что Пол себе таких выходок, как Джон, не позволял (хотя Джон, по-моему, начиная еще со 2-й половины 60-х, постепенно начал отходить от эпатажа). Однако все равно, сам не понимаю, почему, Джон у меня в сердце занимает чуть более значимое, чем Пол, место. Даже не потому, что он был, как отмечено чуть выше, посильнее Пола в постбитловский период. Я одно время думал, что здесь играет роль безвременная гибель Джона (любовь "помножается" на скорбь утраты), однако затем я понял, что если бы он был сейчас с нами, все равно я бы ровно "на ту же чуть" жаловал его больше (вот еще один показатель необъяснимости и парадоксальности такого явления, как "всемирный Джон").