Ответ:
Объяснение:
Ре-минорная токката и фуга обладают исключительной цельностью композиции. Драматический пафос музыкальных образов токкаты, ее виртуозность вполне согласованы с таким же приподнято-патетическим стилем фуги.
Жанровое своеобразие ре-минорной токкаты и ее содержание оказали сильное воздействие на фугу, на ее форму, характер тематического материала и изложения. Виртуозная бравурность стиля и для фуги служит средством драматического раскрытия образа. Тема фуги органично вытекает из токкаты, как бы служит ее непосредственным продолжением:
Скрытое многоголосие в одноголосной теме, особенности в расположении голосов при последующих проведениях и разработке материала — все это создает густую и плотную фактуру, сочное звучание, которым отличается все произведение в целом.
Близкий к гомофонному аккордовый склад фуги делает почти незаметными и малоощутимыми привычные для баховских фуг полифонические переплетения мелодических линий.
Принятые в подавляющем большинстве баховских фуг выдержанные противосложения и сложные контрапунктические приемы развития уступают место свободной разработке с использованием разнообразного тематического материала. Частые развернутые в большие построения интермедии (в ряде случаев — на новом материале) вносят в фугу необычайный для этой формы элемент импровизационности.
Внутреннюю связь двух частей цикла закрепляет кода фуги. Это грандиозная заключительная фантазия, которая патетикой, массивной звучностью, импровизационным характером сменяющихся эпизодов напоминает токкату.
Так характер токкаты определил своеобразие ре-минорной фуги, а тем самым и единство композиции, нерасторжимость ее частей.
Если я помогла, то сделайте мой ответ самым лучшим.
Что, честно я ничего не поняла, даже задания не написанно
Персидские ковры, клетки с удивительными певчими птицами, китайские вазы, из которых торчали перья страусов и павлинов, старинное оружие, самобытные африканские ритуальные маски, подушки из парчи и шкатулки из слоновой кости – всё это описание не музейного собрания, а домашняя обстановка Константина Маковского.
Будучи страстным собирателем редких предметов различных культур и исторических эпох, живописец частенько использовал их для создания нужного интерьера в своих работах. С помощью такого же метода, «живой картины», была создана и эта замечательная работа, воплощающая боярский свадебный пир.
Для правдивого воссоздания антуража автор использовал свою коллекцию старинных вещей, а также объездил немало коллекционеров, и пригласил аристократов в качестве статистов. Выстраивание композиции предварялось музыкальными вечерами, переодеванием, а после Маковский подробно «собирал» своих немых артистов в сцену и разъяснял каждому что они должны изображать. По настоящему новаторский метод того времени!
Данная работа была создана специально для экспонирования в Европе. Маковский искал признания за рубежом, и выбрал сюжет неслучайно – европейцы очень интересовались в то время самобытной русской историей, поэтому работу, так достоверно и красочно описывающую сцену из жизни XVII века, приняли хорошо. Впрочем, успех только усилили раскол между Маковским и многими его друзьями-художниками, в особенности с передвижниками, которые видели, прежде всего, социальную роль искусства и считали, что русскому художнику негоже искать славу у зарубежного зрителя.
В первую очередь, обращает на себя внимание роскошные наряды бояр – богатые кафтаны, расшитые узорами, высокие женские головные уборы, тяжёлые складки мужских одежд. Стены расписаны, на столах кубки, а слуги уже спешат с яствами – всё здесь пропитано русским духом с невероятно самобытной культурой.
Среди всего не сразу замечаешь молодых, ибо их личности не столь масштабны по сравнению с настоящим событием – объединяются два боярских рода. Тост произнесён, и под крики «Горько!» юноша пытается поцеловать девушку, а та стыдливо отводит лицо, смущаясь и робея. Опытная сваха по левую руку молодой как бы подталкивает нерешительную новоиспечённую супругу. Герои по-разному глядят на эту сцену – девушка на выданье смотрит на подругу с завистью, а вот няня выглядит печальной, так как отлично знает тяжёлый быт замужней женщины.
По иронии судьбы, одна из самых русских работ Маковского, поменяв несколько владельцев, сегодня принадлежит музею Вашингтона.