О ранних годах жизни этого человека известно очень мало. Доподлинно известно, что происходил из крестьянской семьи, но год рождения вычисляется по дате поступления в Пражский (Карлов) университет и определяется в промежутке между 1369 и 1371 годами. Отца предположительно звали Михаилом, имя матери история нам не сохранила, упоминается лишь, что она была весьма набожной женщиной. Родиной Яна Гуса называют селение Гусинец, но поскольку таковых было два — возле Праги и близ Прахатице, они до сих пор оспаривают права друг друга. Отправившись в столицу учиться, Ян добывал себе средства на жизнь прислуживанием в храмах и пением в церковном хоре. Сам он вспоминал о той поре так: «Когда я был голодным мальчуганом, я делал из хлеба ложечки, которыми ел горох до тех пор, пока наконец не съедал и ложки». Завершив низшие ступени обучения, поступил на факультет свободных искусств, в 1393 году окончил его, имея средний рейтинг способностей в глазах профессуры, получив степень бакалавра, через год приобрел статус бакалавра богословия, а в 1396 году стал магистром свободных искусств. Еще через два года Ян Гус стал преподавать в родном университете богословие, затем стал деканом и наконец — ректором (1402−1403, 1209−1410). Одновременно проповедовал в Вифлеемской церкви. Познакомившись с трудами Джона Уиклифа, которые были в Чехии запрещены, открыто поддержал его взгляды: осуждал развратность нравов представителей духовенства, в качестве источника веры признавал только Священное писание, авторитет которого ставил выше папского. Пламенный оратор выражал свои мысли доходчиво и эмоционально: «Берегитесь, хищники, обдирающие бедняков, убийцы, злодеи, не признающие ничего святого!»; «Не „хлеб мой насущный“, а „хлеб наш насущный“ говорится в священном писании, значит, несправедливо, чтобы одни жили в изобилии, а другие страдали от голода». Свои воззрения мыслитель подкреплял национальной идеей, протестуя против немецкого засилья в стране и обрел в качестве союзника короля Вацлава IV, издавшего в 1409 году декрет, по которому руководство Пражским университетом перешло в руки чешских ученых. Постепенно положение Я. Гуса в Праге сильно ухудшилось, дошло до того, что против него выступил пражский архиепископ, а затем и король, ранее благоволивший к реформатору церкви, отказался его поддерживать. Еще в 1410 году архиепископ наложил церковный запрет на деятельность Гуса и его сторонников. Затем он был вызван на аудиенцию к понтифику. Правда, вступились за реформатора королевская чета Богемии, университет, знатные чехи: они направили просьбы в Ватикан позволить проповеднику остаться в Праге. В 1413 году была составлена папская булла об отлучении упрямца от церкви и запрете предоставлять ему кров и пищу под страхом отказа городам, укрывающим еретика, в праве совершать богослужения. Этого Ватикану показалось мало, и Прага была объявлена городом, отлученным от церкви. Тогда Ян Гус, покинув столицу, отправился в двухгодичные скитания по Южной и Западной Чехии, написав за это время трактат «О церкви». В нем критиковались организация католической церкви и ее порядки, содержались возражения против особого положения Папы римского, продажи индульгенций, причащения мирян одним хлебом, тогда как священнослужители при этом получали и вино. В 1414 году непокорный проповедник был вызван в немецкий город Констанц на церковный собор. Римский император Сигизмунд I Люксембургский, приходившийся братом королю Вацлаву, выдал ему гарантии безопасности в виде охранной грамоты и сопровождения из нескольких дворян. Тем не менее, до конечного пункта назначения Я. Гус не добрался, а вместо этого оказался в темнице Готлибен. Через два с лишним месяца он был доставлен в Констанц. Участники собрания велели обвиняемому подписать текст отречения от тех тезисов своего учения, который сам посчитает еретическими, в противном случае, согласно приговору, Гуса ждал костер. Непоколебимый проповедник заявил, что не отречется. А костер уже был готов… Взойдя на него, он запел: «Иисус, Сын Давидов, помилуй меня». И в тот же день прах реформатора был выброшен в воды Рейна. Это случилось 6 июля 1415 года. Вместе с ним в огонь отправилась и Библия в авторском переводе на чешский язык. Чем же она была так опасна? Священное писание на родном языке отодвигало контроль римской и немецкой курий за местным богослужением, представители которых зачастую не владели чешским языком, а через это ослабляло иностранное влияние, потому что открывало двери в теологию, науку и культуру местному населению. А оно еще и получало возможность сравнить постановления Римской церкви с перв
