Композиция сказки<span>Сказки – произведения
большого искусства. Знакомясь с ними, не замечаешь их сложного построения (композиции)–
настолько они просты и естественны. Это – свидетельство высочайшего мастерства
исполнителей. А.С.Пушкин писал: «Читайте простонародные сказки, молодые
писатели, чтоб видеть свойства русского языка».</span>
<span>Нередко
сказки (особенно волшебные) начинаются с так называемых <u>присказок</u>. Их
назначение – подготовить слушателя к восприятию сказки, настроить его на
соответствующий лад, дать ему понять, что далее будет рассказывать сказка.
«Было это на море, на океяне, – начинает сказочник. – На острое Кидане стоит
древо – золотые маковки, по этому древу ходит кот Баюн: вверх идет – песню
поет, а вниз идет – сказки сказывает. Вот бы было любопытно и занятно
посмотреть! Это не сказка, а еще присказка идет, а сказка вся впереди. Будет
эта сказка сказываться с утра до после обеда, поевши мягкого хлеба. Тут и
сказку поведем…» Часто присказки юмористичны. Например: «В некотором царстве, в
некотором государстве под номером седьмым, под которым мы сидим, жил да был
белоус, надел на голову арбуз, на нос – огурец и поставил великолепный дворец. Это
не сказка, а присказка, а сказка будет после обеда, поемши белого хлеба и
мягких калачей». Или: «Поп со зла ударил козла, а козел с разбегу ударил
телегу, а телега раскатилась, попу в бороду вцепилась. Но это еще не сказка,
это присказка, сказка дальше начинается». </span>
<span>Традиционным
элементом сказки является <u>зачин</u>
(начало). Зачин, как и присказка, кладет четкую грань между нашей обыденной
речью и сказочным повествованием. В зачине определяются герои сказки, место и
время действия. Самый распространенный зачин начитается со слов: «Жили-были…».
У волшебных сказок более развернутые зачины: «В некотором царстве, в некотором
государстве жил был царь…». Но нередко сказки начинаются прямо с описания
действия: «Попался было бирюк в капкан…».</span>
<span>Сказки имеют
и своеобразные <u>концовки</u>,
которые подводят итог развитию сказочного действия. Вот как, например,
заканчивается сказка «О зимовых зверях»: «А бык со своими друзьями и до сих пор
живет в своей хате. Живут, поживают и добра наживают». Сказка «Волшебное
кольцо» заканчивается так: «А Мартынка и теперь живет, хлеб жует». Иногда
концовка формулируется как пословица, в которой высказывается общее суждение о
содержании сказки. В сказке «Мужик, медведь и лиса» лиса погибает, выставив из
норы собакам хвост. Сказочник закончил сказку следующей фразой: «Так часто
бывает: от хвоста и голова пропадет».</span>
<span>В сказках
широко употребляются <u>повторы</u>.
В каждом новом повторе имеются детали, которые приближают сказочное действие к
развязке, усиливают впечатление от действия. Повтор чаще всего бывает
троекратным. Так, в сказке «Барин и плотник» мужик трижды избивает барина за
обиду, в сказке «Иван Быкович» богатырь три ночи подряд бьется насмерть со
Змеями, и каждый раз со Змеем с большим количество голов и т.д.</span>
<span>Во многих
сказках можно обнаружить <u>стихотворные части</u>. Большинство присказок,
зачинов и концовок создано при помощи стиха, который получил название сказовый.
Сказовый стих строится только при помощи равного количества ударений в стихах и
нередко рифмы; в стихах может быть различное количество слогов. Например:</span>
В некотором
царстве,
В некотором
государстве,
На ровном
месте, как на бороне,
Верст за
триста в стороне,
Именно в
том,
В котором мы
живем,
Жил был
царь…
Некоторые
сказки рассказывались полностью сказовым стихом. Таковы, например, сказки о
козе – белой бороде, вороне-праведнице и др.
<span>В сказках мы
встречаемся и с <u>песнями</u>.
Испуганно выкрикивает в известной сказке «Кот, петух и лиса» свою песню петух,
попав в лапы лисы и призывая на помощь кота; печально звучат в волшебной сказке
«Сестрица Аленушка и братец Иванушка» песни Аленушки и Иванушки.</span>
<span>Широко
используется в сказках <u>диалог</u>
– разговор между двумя или несколькими персонажами. Иногда сказки целиком
построены на диалоге («Лиса и тетерев»). Диалоги сказок – живые диалоги. Они
передают естественные интонации говорящих, превосходно имитируя бесшабашную
речь солдата, хитроватую речь мужика, глуповатую, со спесью, речь барина,
льстивую речь лисы, грубую – волка и т.д.</span>
<span>Богат язык
сказок. Животные в сказках имеют собственные <u>имена</u>: кот – Котофей Иваныч,
лиса – Лизавета Ивановна, медведь – Михайло Иваныч. Нередки прозвища животных:
волк – «из-за кустов хап», лиса – «на поле краса», медведь – «всем пригнетыш»…</span>
<span>Распространены
в сказках и <u>звукоподражания</u>: «Куты, куты, куты, несет меня
лиса за темные леса!».</span>
<span>Активно
используются в сказках <u>выразительные
средства речи</u>: эпитеты, гиперболы, сравнения. Например, эпитеты: конь
добрый, молодецкий, леса дремучие, лук тугой, постель пуховая, ворон черный,
меч-самосек, гусли-самогуды и т.д. ОНИ ПОДЧЕРКНУТЫ </span>
4 день Васютки проходит уже не в тайге. Он находит протечное озеро и остаётся там переночевать. В конце дня он подстреливает несколько уток, при этом поймав только одну. Потом удивляется, видя редких белых рыб в небольшом озерце. 5 день Васютки уже заключительный. Он находит заветную речку Енисей. Мимо него проплывает небольшой пароход, который плывёт в Красноярск. Однако судно не берёт мальчика на борт, а наоборот проплывает мимо. В конце концов, Васютка привлекает внимание бота, в котором находится знакомый-украинец дедушки. Украинец спасает парнишку и они плывут домой.
Школьная пора моей жизни делится на два основных периода: до публикации моих стихов о любви и после их публикации. Будучи семиклассником, я написал о том, сколько счастья приносит человеку любовь. Мама прочитала стихи, вынула из пластмассового футляра очки и еще раз прочитала. - Откуда ты взял, что любовь приносит счастье? - спросила она. Я знал, что маме любовь счастья не принесла. Избегая вопросов о моем отце, которого я ни разу в жизни не видел, мама с нарочитой гордостью сообщала: "Я мать-одиночка!" Сообщала так, как если бы, подобно Менделееву, в одиночку создала невиданную таблицу. После ее сообщений люди молча, глазами и мимикой, выражали убеждение, что воспитывать ребенка вместе с отцом - занятие странное и нелепое. Хотя мое восторженное отношение к любви вступило в конфликт с маминым жизненным опытом, она все же перепечатала у себя в поликлинике стихи на пишущей машинке. - Как подписать? - предварительно спросила она. - Александр Гончаров! - А может, все-таки... Саша Гончаров? Или Саня? И указать номер школы? - Любовь и номер?! - воскликнул я. - Припиши еще, что я учусь в седьмом классе! - Александр Гончаров? - раздумывая, переспросила мама. И закурила. - Такое имя и такая фамилия в литературе ко многому обязывают. Скромно ли будет? - Брать псевдоним тоже нескромно, - ответил я. - Для этого надо быть писателем. То ли имя подействовало, то ли фамилия, но через месяц стихи были напечатаны в вечерней газете. Можно сколько угодно проработать инженером или врачом, и никто не будет по этому поводу останавливать тебя во дворе или кричать в лифте. "Ну, молодец!" Меня ощупывали любопытными взглядами. "У них, у поэтов, это рано начинается!" - доверительно пояснила наша соседка по квартире, приобщаясь чуть-чуть к моей славе. Я знал, что любовь обязана приносить людям радость. Иначе зачем она? "Правда, по отношению к маме... она не выполнила своих обязанностей", - с грустью констатировал я. Угадав мою мысль, мама сказала: - Любовь не звучит в сольном исполнении. Здесь нужен дуэт. Я понял, что мамина любовь была одинокой солисткой. - Но в результате родился ты! - сделала открытие мама. - Значит, любовь и мне кое-что принесла. Как я раньше до этого не додумалась? Мама все делала обстоятельно, несуетливо. Так она и рассуждала сама с собой. Она постоянно следила за тем, чтобы содержание (манера мыслить, общаться и действовать) не противоречило форме, то есть ее внешности, которая была солидной и даже, как говорила она сама, фундаментальной. И голос не отрывался от формы: он был низким и хриплым. Мне не нравилось, когда мама называла его "прокуренным". Приятней было, когда говорили, что у мамы контральто. Слова ее не слетали с языка, а возникали откуда-то из глубины и потому звучали веско, продуманно. А мамино лицо я не берусь описать... Это было лицо моей мамы. Вот и все. Хоть я был у мамы единственным - безусловно, первым и, безусловно, последним - ребенком, ее вполне можно было назвать матерью-героиней: она рожала меля трое суток. - Это был подвиг! - говорила врач-акушер, которая стала первой свидетельницей моего появления на свет. Уже почти невесомая, чуть-чуть покосившаяся на левый бок старушка, она обладала такими снайперски проницательными глазами, что при ней можно было не произносить слов: она все предвидела и обо всем догадывалась заранее. В утро моего рождения она догадалась, что мама больше терпеть не может. - Придется прибегнуть к щипцам, предложила я Маше, - вспоминала Александра Евгеньевна. - А она не позволила. Хотела, чтобы ты вступил в жизнь, так сказать, естественным образом. Да что говорить... Героиня! - Подвиг... Героиня... Что вы, Александра Евгеньевна! - без всякого кокетства возражала мама. - Обычное бабье дело. Вы от меня трое суток не отходи
Рассказ "Хорь и Калиныч" входит в сборник И.С.Тургенева "Записки охотника". Рассказчик-охотник познакомился во время охоты с помещиком Полутыкиным, который приглашает рассказчика к себе переночевать. Они заезжают по дороге к мужику помещика Хорю, которого не оказалось дома. Дом Хоря находится на болотах, где он и живет со своими сыновьями. На следующий день рассказчик снова поехал на охоту с Полутыкиным, но на этот раз они заезжают к другому мужику Калинычу, с которым помещик любил охотиться. Калиныч лет сорока, веселого кроткого нрава. А когда после охоты рассказчик заехал к Хорю, тот был лысоватый, низкого роста, с курчавой бородой, себе на уме. Рассказчик провел в доме у Хорю трое суток, и за это время к Горю приходил его друг Калиныч. Мужики были очень разные, что не мешало им быть друзьями.