Леший, баба яга, царевна-лебель, кощей бессмертный, лихо одноглазое, водяной, домовой.
Особое место в творчестве Салтыкова-Щедрина занимают сказки с их аллегорическими образами, в которых автор сумел сказать о русском обществе 60—80-х годов XIX века больше, чем историки тех лет. Салтыков-Щедрин пишет эти сказки “для детей изрядного возраста”, то есть для взрослого читателя, по уму находящегося в состоянии ребенка, которому надо открыть глаза на жизнь. Сказка по простоте своей формы доступна любому, даже неискушенному читателю, и поэтому особенно опасна для тех, кто в ней высмеивается.
Основная проблема сказок Щедрина — взаимоотношения эксплуататоров и эксплуатируемых. Писатель создал сатиру на царскую Россию. Перед читателем проходят образы правителей (“Медведь на воеводстве”, “Орел-меценат”), эксплуататоров и эксплуатируемых (“Дикий помещик”, “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил”), обывателей (“Премудрый пескарь”, “Вяленая вобла”).
Сказка “Дикий помещик” направлена против всего общественного строя, основанного на эксплуатации, антинародного по своей сущности. Сохраняя дух и стиль народной сказки, сатирик говорит о реальных событиях современной ему жизни. Произведение начинается как обычная сказка: “В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик...” Но тут же появляется элемент современной жизни: “и был тот помещик глупый, читал газету "Весть"”. “Весть” — газета реакционно-крепостническая, так что глупость помещика определяется его мировоззрением. Себя помещик считает истинным представителем Русского государства, опорой его, гордится тем, что он потомственный российский дворянин, князь Урус-Кучум-Кильдибаев. Весь смысл его существования сводится к тому, чтобы понежить свое тело, “мягкое, белое и рассыпчатое”. Он живет за счет своих мужиков но ненавидит их и боится, не выносит “холопьего духу”. Он радуется, когда каким-то фантастическим вихрем унесло неизвестно куда всех мужиков, и воздух стал в его владениях чистый-пречистый. Но исчезли мужики, и наступил голод такой, что на базаре ничего купить нельзя. А сам помещик совсем одичал: “Весь он, с головы до ног, оброс волосами... а ногти у него сделались как железные. Сморкаться уж он давно перестал, ходил же все больше на четвереньках. Утратил даже способность произносить членораздельные звуки...”. Чтобы не умереть с голоду, когда был съеден последний пряник, российский дворянин стал охотиться: заметит зайца — “словно стрела соскочит с дерева, вцепится в свою добычу, разорвет ее ногтями, да так со всеми внутренностями, даже со шкурой, съест”. Одичание помещика свидетельствует о том, что без помощи мужика ему не прожить. Ведь недаром, как только “рой мужиков” отловили и водворили на место, “на базаре появились и мука, и мясо, и живность всякая”.
<span> Глупость помещика постоянно подчеркивается писателем. Первыми назвали помещика глупым сами крестьяне, трижды называют помещика глупым (прием троекратного повторения) представители других сословий: актер Садовский (“Однако, брат, глупый ты помещик! Кто же тебе, глупому, умываться подает?”) генералы, которых он вместо “говядинки” угостил печатными пряниками и леденцами (“Однако, брат, глупый же ты помещик!”) и, наконец, капитан-исправник (“Глупый же вы, господин помещик!”). Глупость помещика видна всем, а он предается несбыточным мечтам, что без помощи крестьян добьется процветания хозяйства, размышляет об английских машинах, которые заменят крепостных. Его мечты нелепы, ведь ничего самостоятельно он сделать не может. И только однажды задумался помещик: “Неужто он в самом деле дурак? Неужто та непреклонность, которую он так лелеял в душе своей, в переводе на обыкновенный язык означает только глупость и безумие?” Если мы сопоставим известные народные сказки о барине и мужике со сказками Салтыкова-Щедрина, например с “Диким помещиком”, то увидим, что образ помещика в щедринских сказках очень близок к фольклору, а мужики, напротив, отличаются от сказочных. В народных сказках мужик сметливый, ловкий, находчивый, побеждает глупого барина. А в “Диком помещике” возникает собирательный образ тружеников, кормильцев страны и в то же время терпеливых мучеников-страдальцев. Так, видоизменяя народную сказку, писатель осуждает народное долготерпение, и сказки его звучат как призыв подняться на борьбу, отрешиться от рабского мировоззрения.</span>
"Бурсаки вдруг преобразились - пишет Гоголь - На них явились, вместо прежних запачканных сапогов,сафянные красные, с серебрянными подковами; шаровары, шириною в Черное море, с тысячью складок и со сборами, перетянулись золотым очкуром"
Ведущая темы «Оды на день восшествия на всероссийский престол…» — тема России, ее настоящего и будущего, восхваление ее величия, богатства, т. е. тема патриотическая. Она раскрывается через ряд подчиненных ей тем, конкретизирующих отношение автора к родине и ее народу. Среди них — образы Петра I и императрицы Елисаветы Петровны, олицетворяющих Россию и проводящих прогрессивные преобразования, тема войны и мира (возлюбленная тишина), тема науки и искусства, красота и огромные природные богатства России, а также тема молодого поколения, символизирующего ее будущее процветание.
У вірші Кіплінга "Якщо" ми звертаємо увагу на слова "Тріумф" і "Нещастя". Недаремно кожне з цих слів написане у вірші з великої літери. Вони — ключові у цьому творі. Що такс "тріумф"? Тріумф — блискучий успіх, торжество. Антонімом до нього виступає слово"нещастя" — сумна подія. Те, що ці слова у Кіплінга стоять поруч — не дивно. Тріумф і нещастя — це, як світло і тінь, день і ніч, любов і ненависть, народження людини і смерть...
Іноді тріумфу людини передують трагічні моменти в її житті. Трагедія може бути і після тріумфу.
Згадаємо іспанських воїнів з балади А. Міцксвича "Альпухара". Здавалося б, вони переможці, бо перемогли воїнів мусульманського короля Альманзора в Альпухарі. "Бенкет між трупів почався в іспанців на альпухарських руїнах. Здобич паюють, поділюють бранців, п'ють, утопаючи в винах". Та, святкуючи перемогу, вони не знали, що поряд з ними стоїть їхня смерть — чума, яку приніс їм переможений Альманзор.
Перемога, тріумф іспанців обернулися для них нещастям, навіть смертю. А нещастя Альманзора стало його тріумфом — вороги його загинули. Завжди треба пам'ятати слова Кіплінга про те, що Тріумф і Нешастя треба сприймати, "як дим і вітер на віку".
А ось іще один тріумфатор — цього разу з балади Р. Стівенсона "Вересовий трунок". Це "володар шотландський — жахались його вороги!" Він пішов оружно на ліктів. А пікти славилися вмінням готувати вересовий трунок, який "за мед солодший, міцніший аніж вино". Секретом варіння вересового трунку володіли двоє броварів — старий батько і його син — "хлопець отрочих літ". Чому тільки двоє? Тому що всі інші пікти "лежали під квітом червоним поснулі навік броварі". Ці люди загинули від рук воїнів володаря шотландського. Врешті-решт гинуть і останні броварі — батько і син, але перед смертю старий виявляє істинну величність духу. Він жертвує своїм сином в ім'я збереження таємниці вересового трунку. І коли, стоячи перед ворогом, він вимовляє: "Смерть мені не страшна, і вересового трунку зі мною помре тайна!", то розумієш: тріумфатори — не переможці шотландські, а цей старий бровар, який за мить сам розлучиться з життям.
Дивіться також
"Якщо" (повний текст)
Яким зображений світ у вірші? (та інші запитання)
Біографія Редьярда Кіплінг
Так тріумфатором став і гоголівський Тарас Бульба, який теж загинув. Тріумфатором можна назвати і юнака з вірша Рільке "Пісня про Правду". Олекса, принижений, мовчазний і боязкий, наприкінці твору постає перед нами справжнім козаком, коли ладен пожертвувати власним життям в ім'я свободи Батьківщини.
У вірші Кіплінга "Якщо" мені подобаються рядки:
Якщо ти зможеш в пориві одному
Поставить все на карту і програть,
А потім — все спочатку, і нікому
Про втрати навіть слова не сказать...
Я пригадую шолохівського солдата Андрія Соколова з оповідання "Доля людини". Перед обличчям смерті він був, коли стояв перед комендантом концтабору німцем Мюллером. Про нього, Мюллера, у Шолохова сказано так: "По-російськи говорив, як ми з тобою, та й ще на "о" налягав, наче корінний волгар". Тисячі людей розлучилися з життям з волі цього "волгаря". Він наставив зброю й на Андрія Соколова, але той виявив таку стійкість духу, що немилосердий Мюллер відпустив його у барак та ще й їжу дав.
У вірші Р. Кіплінга з великої літери починаються ще три слова: "Серце", "Нерви", "Жили". І це не випадково. Цими словами поет характеризує сутність людини. Коли вона візьме собі у супутники волю, людина вистоє у боротьбі. І тоді йому, цьому тріумфаторові, належатиме увесь світ.