1)Налетав за двадцать лет не одну тысячу миль,но все это было в прошлом.2)Деви, одинокий, неприкаянный ребенок.3)Бен пожалел, что взял с собой сына. 4)Бухту назвали ее Акульей , из-за ее населения.5)Мальчик раздумывал, что с ним будет, если отец никогда и не выплывет из морской глубины.6)– А кто-нибудь знает, что мы здесь? 7)Бен знал, что дела его совсем плохи.8)Тебе, бедняга, придется все делать самому, так уж получилось.9)Единственной надеждой спасти мальчика был самолет, и Дэви придется его вести.10)Он пришел в себя – они только что оторвались от земли11)Но вот хвост и колеса коснулись земли – это был последний дюйм.12)Им обоим нужно время.Он уж доберется до самого сердца мальчишки!
Подробнее - на Znanija.com -
znanija.com/task/23673562#readmore
<span>Человеческая жизнь дороже слов, пусть даже произнесенных и самому царю. Нужно делать то, что ты считаешь нужным и не жалеть об этом. Нужно нести ответственность за свои поступки. Нельзя терпеть несправедливость и жестокость. Нельзя превращаться в «мертвых» людей. Всегда нужно помогать другим, быть к ним внимательным и чутким. </span>
Ну что-же ,привет гамлет!)
- не знай ни зим, лет, сиди, рисуй плакаты
-идешь - и светишь в оба
-светить - и никаких гвоздей, вот лозунг мой и солнца
эти переиначенные идиомы служат в тексте средством художественной выразительности, эмоционального насыщения и свидетельством авторской специфической стилистики и умения делать из общеизвестного - новое, посредством незначительного изменения старой и всем знакомой формы
Первым из поэтов XIX столетия к этой теме специально обратился в своём стихотворении «Венеция» Ф. И. Тютчев (1850). Он описывает один из интереснейших венецианских обрядов: ежегодное обручение дожа с Адриатикой в знак любви и верности.
Дож Венеции свободной
Средь лазоревых зыбей,
Как жених порфирородный,
Достославно, всенародно
Обручался ежегодно
С Адриатикой своей.
Сам обряд обручения не только не связан со смертью, но, напротив, выступает как утверждение жизни, власти, свободы. Однако Тютчев-политик в глубинах этого обряда безошибочно угадывает присутствие смерти, что и порождает скрытые в тексте стихотворения эсхатологические мотивы, связанные с грядущей гибелью города в пучине вод.
А теперь? В волнах забвенья
Сколько брошенных колец!. .
Миновались поколенья, —
Эти кольца обрученья,
Эти кольца стали звенья
Тяжкой цепи наконец!
<span>Этот мотив апокалипсиса близок именно русскому сознанию благодаря ассоциациям с Петербургом, которые сказались в «Венеции» Ф. Тютчева и задали стихотворению тот безысходный тон, какой редко встречается в литературной венециане XIX века.</span>
