Российская императрица и самодержица ВсероссийскаяАнна Иоанновна (1693-1740) вступила на престол в 1730 году.
Скоропостижная кончина Петра II, оборвавшая род Романовых по прямой мужской линии, вновь привела страну к кризису престолонаследия.
Члены Верховного тайного совета, исходя из интересов боярской аристократии, решили обратиться к потомству Ивана V, брата и соправителя Петра I, и остановили свой выбор на дочери Ивана V Анне Иоанновне, вдове герцога Курляндского.
Условием вступления на престол было подписание ограничивающих власть монарха «Кондиций». «Верховники» считали Анну Иоанновну послушной и управляемой, но они глубоко заблуждались.
Долгих двадцать лет Анна Иоанновна вдовствовала в далекой Курляндии и шанс стать самодержавной императрицей не упустила. Подписав «Кондиции» в конце января 1730 год, уже через месяц, заручившись поддержкой дворянства, Анна Иоанновна разорвала их, приняв полное самодержавие.
Историческая память чаще всего представляет Анну Иоанновну ленивой, праздной императрицей, переложившей государственные дела на свое приближение, и, прежде всего, фаворита Бирона.
Ее правление связывают с засильем иностранцев, казнокрадством, самодурством. Однако современные историки считают, что Бирон, Остерман, Миних и другие, занимавшие высокие посты, иностранцы не были единой коалицией и действовали наряду с русскими вельможами. Анна Иоанновна была очень набожна, заботилась об укреплении православия.
<span>24 августа 1381 года к Москве подошел Тохтамыш с войском. Оно было так
велико, что защитники города ужаснулись. </span>
Три дня подряд бросал Тохтамыш свое войско на приступы. И
все они были отбиты москвичами. Наконец атаки татар выдохлись. Хан понял, что
взять штурмом каменный кремль не в его силах. Успеха не сулила и осада. В
Москве было достаточно припасов, татары же оказались среди выжженной пустыни
под все возраставшей угрозой скорого подхода большой русской рати. Великий
Тохтамыш стоял на пороге бесславного отступления, Москва — на пороге спасения.
Отчаявшись взять город с бою, хан решил прибегнугь к хитрости.
26 августа к осажденным для переговоров отправились «князья ордынские» и другие
«большие татарове». Их речи звучали миролюбиво. «Царь хочет жаловать вас, своих
людей и улусников, потому что вы не виноваты и не достойны смерти, — говорили
парламентеры, — не на вас пришел царь, а на великого князя Димитрия, вы же
достойны милости, и царь требует от вас только, чтобы вы вышли из города с
князем Остеем и встретили его с честью и небольшими дарами. Он хочет лишь
посмотреть город, посетить его, а вам дарует мир и любовь свою, а вы врата
градные отворите ему».
Едва ли москвичи верили этим сладким увещеваниям. Однако
среди посланцев Тохтамыша оказались суздальские князья Василий и Семен
Дмитриевичи, родные братья великой княгини Евдокии. Василий Дмитриевич по прозвищу
Кирдяпа в свое время «прославился» тем, что именно по его приказу в Нижнем
Новгороде свершилась расправа над ордынским посольством Сарайки, ставшая одним
из поводов к «розмирию» с Мамаем. Теперь он вместе с братом был в стане
Тохтамыша. Василий и Семен обратились к москвичам: «Верьте нам! Мы,
христианские князья, говорим правду, не надо бояться ничего от царя и от татар
его». Братья целовали крест, заверяя осажденных в правдивости ханских обещаний.
Увы, им поверили! В покинутой князьями, лучшими боярами и митрополитом Москве
не осталось ни крупных полководцев, ни достойных дипломатов. Не искушенные в
политическом коварстве москвичи дали себя обмануть.
Вероятно, среди осажденных верх взяла партия знати, изначально
выступавшая против сопротивления ордынцам. Нижегородские князья и москвичи были
обмануты.
<span>В тот же день, 26 августа, около полудня открылись городские
ворота. Из кремля вышла торжественная процессия. Впереди шел возглавлявший оборону города князь Остей, за
ним следовало московское духовенство во главе с настоятелями монастырей и
протопопами кремлевских соборов, неся иконы, кресты и хоругви. Тут же были
оставшиеся в Москве бояре, богатые купцы, весь цвет города с богатыми дарами
хану. Но как только процессия отошла от Фроловских ворот, татары отделили от
нее Остея, увели его в свой стан, где тотчас же и убили. Затем они напали на
крестный ход. Изрубив священников, чернецов, игуменов — всех, кто вышел из
города, ордынцы ворвались в ворота кремля. Одновременно по приказу Тохтамыша к
стенам были приставлены лестницы — и вмиг ловкие степные воины оказались
наверху.</span><span>Москвичи, ошеломленные внезапностью и вероломством
нападения, потерявшие своего военачальника, пытались оказывать сопротивление на
улицах и во дворах. Но оно было быстро сломлено. Началась бойня. Ордынцы не
щадили ни женщин, ни стариков, ни детей. Те, кому удалось уцелеть, были
захвачены в плен. Церкви и монастыри Москвы оказались поруганы, разграблены и
выжжены. </span>
Осада Троице-Сергиева монастыря длилась 2 года с 1608 по 1610 годы, когда войска Михаила Скопина-Шуйского и Якоба Делагарди сняли ее.
И Скопин-Шуйский, и Делагарди были нападающими в этом конфликте, не ожидали, что монастырь будет сопротивляться, не принимали население Руси.
Монахи начали сооружать лагеря, вступать в переговоры. Архимандрит Иоасаф не хотел присягать Василию Шуйскому.
Считается, что осада имела общенациональный и государственный характер.
В 1608 году начались небольшие стычки, под башнями монастыря строились окопы, и осаждавшие ликвидировались мелкими группами. В том же году состоялся первый штурм монастыря с 3х сторон, но успешным для осаждавших не был. В период с 1608 по 1609 годы скот и запасы у осаждавшись были отбиты, потеряли 325 человек.
Защитники обители:
Я расскажу про Рощу Долгорукова, который был русским военным и государственным деятелем, дворянином, окольничьим, князем.
Григорий Долгоруков-Роща защищал лавру, был первым осадным воеводой, вместе с Алексеем Голохватовым. Выходит, князь Долгоруков-Роща руководил защитой стен монастыря, обучением и вооружением монахов. В 1608 году он поклялся над мощами Сергия Радонежского, что не предаст лавру. Долгоруков-Роща продолжал защищать лавру даже во время блокировки и измора до самого отступления поляков и литовцев в 1610 году.
3 собирательство они собирали там был маленький росток пришли через несколько дней там уже маленькое дерево