Бразильские индейцы никогда не занимались земледелием, они не понимали, что такое хозяин, т. к. не знали классового общества. Они погибали, но не подчинялись приказам белых колонизаторов.
Есть у каждого в литосфере
тектонический пласт о ком-то,
кто бесспорен и кто безмерен,
путеводен нам был, как компас.
И узнав, что им где-то скверно,
Что им тошно до одичанья,
мы сжимаемся в горстку нервов
от бессилия и молчанья.
Как нам вспениться, выкипая
за края свои человечьи,
чтобы те, кто нам в сердце впаян,
были счастливы самым вечным
из возможных подвидов счастья?
Как нам выбежать вон из тела,
разобрать себя на запчасти…
Что нам, Господи, что нам сделать?
Сколько надобно килогерц нам,
чтобы им докричать блаженство,
тем, кто врезан в подкорку сердца?
Убаюкать их «вечно женским»,
<span>спродуцировать киловатты </span>
персонального освещенья,
устелить им каменья ватой,
успокоить их ось вращенья…
Но не вылечить, не коснуться
незаживших и незабытых,
и от этого плечи гнутся,
и от этого так знобит их.
Вот и кутаюсь, как капуста,
обрастаю словесным мехом,
только каждое слово пусто,
<span>вместо истины – только эхо.</span>
Эти координаты очень приблизительные, они дают следующее:
а- западнее Каира
б- севернее Панамы, в Карибском море
в- южнее Иокогамы, южнее Токио, в Тихом океане
