ШЕФЫ
Все мы, ребята Кизлярского детдома, жили без родных много лет и совсем забыли, что такое семейный уют. И вдруг нас привели на станцию, объявили, что железнодорожники — наши шефы и они приглашают нас в гости.
Разобрали нас по одному. Дядя Вася, толстый и весёлый начальник, привёл меня к себе домой. Жена охала, долго расспрашивала о родных, но в конце концов принесла душистый борщ и сладкую печёную тыкву. А дядя Вася подмигнул и нацедил из бочонка красного вина. И себе и мне.Стало весело.Я расхаживал по комнатам, словно плавал в каком-то счастливом дыму, и мне совсем не хотелось уходить.
В детдоме целую неделю не смолкали разговоры об этом дне. Ребята, переполненные необычными ощущениями «домашней жизни», ни о чём другом не могли говорить. А в школе, с другой стороны крышки парты, где мною были вырезаны три самых заветных слова: электричество — стихи — Лида, я дописал ещё одно слово — шефы.
Больше всех хвалился белорус Вилька. Он попал в гости к самому начальнику станции, и тот велел приходить ещё. Мне тоже хотелось рассказать хорошее про дядю Васю, и я заявил, что он «самый главный начальник угольного склада» и я могу показать, где он работает. Мне очень хотелось показать дядю Васю, и я повёл ребят. Дядя Вася оказался занят. Он хмуро посмотрел на ребят, а мне сказал:
— Не вовремя ты, мальчик... Ты приходи в воскресенье, домой приходи.
Я пришёл. И снова ел тыкву и расхаживал по комнатам.
И снова тихое счастье не покидало меня.А жена дяди Васи в соседней комнате сказала:
— Странные они, эти дети. Неужели не понимают, что всё время ходить нельзя? Неудобно.Мы же не родственники какие, чтобы их кормить.
А дядя Вася ответил:
— А что я мог поделать! Вопрос о шефстве у нас на общем собрании решался. И вот придумали...
Я тихо-тихо брёл по улицам. Чтобы никто не спрашивал, почему я пришёл раньше, остаток дня я просидел в пустой школе.Последнее вырезанное слово я расковырял поясом. Его теперь никто не смог прочесть. Только осталась на чёрной крышке глубокая белая ранка.
