Помещенная под выписанным заглавием статья г. К. Толстого в № 16 "Руси" (1834) показалась мне чрезвычайно интересною, как искренний голос человека, принадлежавшего к числу адептов учения, окрещенного у нас именем "нигилизма", затем понявшего его ложность и возвратившегося к более правильному взгляду на вопросы нравственности и политики, и откровенно излагающего, что именно заставило его, а вероятно и многих других, примкнуть к нигилистическому исповеданию, а затем отрешиться от него. В конце статьи автор изъявляет благодарность за всякие указания на ошибки и неясности. Мне захотелось заслужить ее, указав на то, что представляет, по моему, неясности и недоразумения именно по вопросу о происхождении и широком распространении нигилистического учения, получившего такую странную привлекательность для молодежи и для стариков в оные дни, а затем изложить и собственные мои мысли по этому предмету. Если я верно понял мысль автора, то причина, оттолкнувшая людей из поколения начала шестидесятых годов от христианских идеалов, заключалась в загрязнении и опошлении их разными Иудушками или Тартюфами, и что такое же загрязнение о опошление новых идеалов нигилистической этики Юханцовыми и со братией заставили многих, подобным же образом, отвратиться и от этих последних.- Что таков действительно был исторический процесс смены убеждений у автора и у многих других отдельных лиц, к чести их чувств, но не к чести их логики, - этому вполне я верю; и тому, что "у большинства вера эта (новая, нигилистическая) была вполне искренняя и горячая, что во всем процессе перемены идеалов не было ни следа (у большинства только конечно, а не у всех же) преднамеренного самораспускания, подделки, фальши и вообще какой-нибудь недобросовестности". Но если все это так было, то какое же было непонимание целей, какое отсутствие всякой логики! Говоря так, я имею в виду не вообще материалистическое учение, полагающее свое основание в области чистого мышления, а не в потребности новых нравственных начал, - а именно нигилистический материализм, который при самом своем возникновении вступил прямо в нравственную сферу и потому в ней же и коренится, по выражению г. К. Толстого.- Да, изумительная нелогичность господствовала в умах! Только она и позволяет понять недоумение автора, когда он, описав процесс возникновения Юханцовых и вообще того, что он весьма верно называет порнофикациею русского общества, из новых идеалов, восклицает: "таков обыкновенный процесс опошления идеалов", и, вслед за тем, еще недоумевает, говоря: "но в данном случае необыкновенна та быстрота, с которою наши новые идеалы опошлились, между тем как идеалы христианства так долго господствовали, и еще доселе продолжают господствовать над человечеством". Удивляться тут нечему и не над чем недоумевать.Причина всего этого заключается не только в различии качеств самих идеалов, которое конечно признает и сам автор, но еще и в другом, весьма существенном для занимающего нас вопроса, обстоятельства, которое по-видимому не столь для него ясно. Дело в том, что ни в Иудушках, или, общее и понятнее, ни в Тартюфах, с одной стороны, ни в Юханцовых со братиею, с другой, нет ни малейшего загрязнения и опошления идеалов, а есть нечто совершенно иное. Все Иудушки, Тартюфы и вообще все исказители христианства или зазнамо отрекаются от его идеалов, зазнамо поступают совершенно вопреки им и лишь маскируются их личиною; или, по крайней грубости своего ума и чувства, вовсе не понимают этих идеалов; или, наконец, по слабости и немощи человеческой природы, не согласуют с ними своей жизни вообще, или в отдельных случаях, также более или менее ясно сознавая это. Очевидно, что ни в одном из этих трех случаев нет ни загрязнения, ни опошления христианских идеалов, продолжающих по-прежнему пребывать чистыми и недосягаемо высокими; а есть только или полное их отрицание, или теоретическая, или практическая непоследовательность им, или обе вместе.- Но точно так же и новые Иудушки и Катоны от нигилизма, как называет их наш автор, вовсе не опошляют и не загрязняют своих новых этических идеалов.
Я чувствовал внутри себя ужасную боль.я хотел оставить тебя в живых но не могу. как же я смогу без тябя?прости меня мой лудший друг.муму
Уметь читать-это не только умение складывать буквы в слоги,слоги в слова, а слова в предложения,но и вникать в смысл текста, понимать его тему и основную мысль.Прекрасное произведение М.Ю. Лермонтова "Герой нашего времени"-одно из моих любимых произведений. Интересные истории завораживают с первых строк,хочется читать все больше и больше. А главное,что красиво написано, но все легко и ясно в представлении
Поговаривают, что люди могут справиться с нечистым духом. Не стоит так говорить. Если нечистая сила захочет обмануть, так и будет.
Рассказчику было 11 лет. Всего у отца было 4 ребенка. Отец ранней весной отправился в Крым и повез на продажу табак. С собой он повез 3х-летнего брата, а рассказчик остался дома вместе с матерью и 2 братьями. Дед посеял огород прямо у дороги и ушел жить в курень.
Деду понравилось то, что мимо него около 50 возов проезжало за день, и каждый мог что-то ему рассказать.
Однажды мимо деда Максима ехало 6 возов, это были старые товарищи деда. Они уселись в кружок, поели и разговорились. Дед взял рассказчика и брата, чтобы они поиграли на дудочке и потанцевали. Не удержавшись, дед сам пустился в пляс прямо на дорожке между огуречными грядками. Вот тут то и случилось нечистое: стоило деду дойти до середины дорожки, как тут же его ноги переставали подыматься. Он начал еще раз с начала дорожки, дотанцевал до середины и вновь ноги одеревенели. Это было какое-то заколдованное место. Дед тут же стал ругаться и назвал это место дьявольским.
Тут же позади деда кто-то рассмеялся. Обернулся дед, смотрит – а место то неизвестное, вокруг поле незнакомое. Пригляделся внимательнее, и узнал гумно одного волостного писаря. Вот куда занесла деда нечистая сила.
Затем дед решил выйти на дорогу, и в стороне на одной из могил увидел вспыхнувшую свечку. Вскоре она погасла и загорелась вторая, немного подальше. Дед подумал, что в этом месте спрятан клад. Подумал сразу раскопать, да лопаты с собой не было. Тогда он решил запомнить место и вернуться сюда позже. С этими мыслями он зашагал домой.
Ближе к вечеру следующего дня дед взял лопату и заступ, и отправился на место клада. Но, добравшись до места, он удивился – если есть гумно, то нет голубятни, если же видна голубятня, то нет гумна. Внезапно пошел сильный ливень, и дед побрел обратно домой.
На следующий день дед пошел по своему огороду к заколдованному месту с заступом в руках. Ударив заступом по тому месту, где у него деревенели ноги, он тут же оказался на том поле, где видел свечки. Только теперь у него был заступ.
Добрался он до места, указанного свечками и начал копать. Вскоре он выкопал котел. Во время копания дед беседовал сам с собой, а кто-то повторял его слова по нескольку раз. Дед подумал, что это черт, которому не хочется отдавать клад. Тогда он оставил клад и побежал к дому, а вокруг - тишина. Тогда он вернулся, забрал котелок и побежал, что есть мочи. Так он и добрался до огорода попа.
Мать до вечера ожидала деда. Уже и отужинали, а его все не видно. Помыла мать горшок и начала искать, куда слить помои. Вдруг она увидела, как в темноте по воздуху плывет кухля*. Мать взяла и вылита туда горячие помои. Тут же раздался громкий крик деда. Дед рассказал о найденном кладе и понадеялся, что теперь все дети с бубликами и баранками будут.
Надеясь на золото, дед открыл котелок, а там было то, о чем даже и сказать стыдно.
После этого происшествия дед утратил доверие к черту. И внукам говорил часто, чтобы они никогда не верили черту – обманет однозначно. А если слышал, как где-то, что-то неспокойное творится, сразу начинал креститься и внукам кричал, чтобы крестились.
То заколдованное место на дорожке, где у него ноги деревенели, дед оградил при помощи плетня, и сбрасывал туда весь мусор и бурьян.