Если бы птицам присваивали воинские звания, то этому гусю следовало бы дать адмирала. Все у него было адмиральское: и выправка, и походка, и тон, каким он разговаривал с прочими деревенскими гусями.
Ходил он важно, обдумывая каждый шаг. Он всегда высоко и неподвижно держал длинную шею, будто нес на голове стакан воды.
Одним словом, Белый гусь был самой важной персоной в деревне. В силу своего высокого положения жил он беспечно и вольготно. На него засматривались лучшие гусыни деревни; ему принадлежали лучшие песчаные отмели.
Но самое главное — то, что плес, на котором я устроил приваду, Белый гусь считал тоже своим. Из-за этого плеса у нас с ним давняя тяжба. Он меня просто не признавал. То он кильватерным строем ведет свою гусиную армаду прямо на удочки. То затеет всей компанией купание как раз у противоположного берега.
Много раз он поедал из банки червей, утаскивал куканы с рыбой. Делал это не воровски, а все с той же степенной неторопливостью. Очевидно, Белый гусь считал, что все в этом мире существует только для него одного и, наверное, очень бы удивился, если бы узнал, что сам-то он принадлежит деревенскому мальчишке Степке, который, если захочет, оттяпает Белому гусю голову, а Степкина мать сварит из него щи со свежей капустой.
Однажды весной, когда я пришел на свое любимое место ловить рыбу, Белый гусь уже был там. Увидев меня, он зашипел, раскинул крылья и двинулся на меня. Подбежавший Степка объяснил, что сейчас у гуся гусята, вот он и бросается на всех.
— А мать-то их где? — спросил я Степку.
— Сироты они. Гусыню машина переехала.
Только теперь я разглядел, что одуванчики, среди которых стоял Белый гусь, ожили и сбились в кучу и испуганно вытягивают желтые головки из травы.
Как-то раз, когда я был на своей приваде, я не заметил, как из-за леса наползла туча, потом налетел вихрь; сразу вокруг все зашумело, и туча прорвалась и обрушилась холодным косым ливнем. Гуси, растопырив крылья, полетели в траву. Под ними спрятались выводки. Вдруг по козырьку кепки что-то стукнуло, и к моим ногам скатилась белая горошина.
Гуси замерли в траве, тревожно перекликаясь.
Белый гусь сидел, высоко вытянув шею. Град бил его по голове, гусь вздрагивал и прикрывал глаза. Когда особенно крупная градина попадала в темя, он тряс головой и снова выпрямлялся.
Туча свирепствовала с нарастающей силой. Гуси не выдержали и побежали, а град гулко барабанил по их пригнутым спинам. То здесь, то там слышался жалобный призывный писк гусят. А к моим ногам скатывались уже не круглые горошины, а куски наспех обкатанного льда.
Туча умчалась так же внезапно, как и появилась. Под солнечными лучами белый 'запорошенный луг на глазах темнел, оттаивал. В поваленной мокрой траве, будто в сетях, запутались иссеченные гусята. Они погибли почти все.
Луг, согретый солнцем, снова зазеленел. И только на его середине никак не растаивала белая кочка. Я подошел ближе. Это был Белый гусь. Он лежал, раскинув могучие крылья и вытянув по траве шею. Серый немигающий глаз глядел вслед улетающей туче. По клюву из маленькой ноздри сбегала струйка крови.
<span>Все двенадцать пушистых «одуванчиков», целые и невредимые, толкаясь и давя друг друга, высыпали наружу из-под крыла Белого гуся. Весело попискивая, они рассыпались по траве, подбирая уцелевшие градины. Перед ними открывался удивительный мир, полный сверкающих трав и солнца.</span>
Эпитет это прилагательное безнадёжная это эпитет разлука существительное
Величайшей памяткойлитературы Киевской Руси есть «Слово о полку Игоревом». Сюжетное содержание «Слова...» - изображение похода князя Игоря Святославовича против половцев 1185 года, который был одним из эпизодов продолжительной борьбы против степных кочевников. Об этом походе рассказывают также и летописи, прибавляя детали, которых недостает в поэме. Но, как настоящее художественное произведение, «Слово о полку Игоревом» отличается тем, что не просто рассказывается о ходе событий похода, а имеет четкое, продуманное построение, которое разрешает неизвестному автору передать главную идею и высказать собственное отношение к фактам. Он обдумывает эту идею еще во вступлении, а позднее откровенно обращается к сильнейшим властителям Русской земли с призывом объединиться.
Оборона Русской земли от половцев была важной задачей ХІ-ХІІ столетий. Но решить его князья не смогли, и не потому, что им недоставало храбрости, а потому, что не было между ними согласованности в действиях. Судьба князя Игоря, центральной фигуры «Слова...», является замечательной иллюстрацией этого утверждения. Князь Игорь в «Слове...» изображенный храбрым и благородным человеком. Для него характерны суровая, спокойная отвага и решительность. Он пренебрегает «знамениями» так же, как любой опасностью вообще. Главные движители его поведения - честь и слава.
Князь Игорь имеет все черты идеализированного, настоящего оборонца родной земли - верность, преданность Родине, стойкость, храбрость, энергичность, мужество и т.п.. Отступить перед опасностью ему казалось позорным. Когда высланные вперед разведчики извещают ему о неблагоприятности положения для русского войска, Игорь говорит: «Если так возвратиться, не бившись, стыд будет нам хуже смерти».
Но вопреки всему его ждет поражение. «Лучше же бы порубленным быть, чем пленным быть» - говорит он, то самое это ему и судилось - из золотого седла он пересел в седло рабское. «А Игоревого храброго полка не воскресить» - с болью сообщает автор.
Это почему же с Игорем случилось такое бедствие?
«Вы мои сыны, Игорь и Всеволод - говорит об этом «золотое слово, со слезами смешанное», Святослав, узнав о горькой судьбе Игоря и его войска. - Рано начали вы Половецкую землю мечами разить, а себе славы искать». Рано - так как половцы были укрощены великим князем киевским Святославом в самый раз перед походом Игоря, а князья без угомона ссорятся между собой. Отправляться в новый поход при таких условиях было очень нерассудительным. «Черная земля под копытами костями была засеяна, а кровью политая и тугой сошел (этот посев) на Русской земле...»
Автор сочувствует Игорю, и правда для него тяжела - рядом с наилучшими чертами постепенно становятся понятными и типичные недостатки этого храброго князя: он весьма неосмотрительный, весьма зажигательный и чрезмерно честолюбивый. Итак, с одной стороны, в роли защитника Игорь почти идеальный, но с другой - совсем нет. Беспрекословно, выдающиеся качества его именно как воина не совпадают с желательными добродетелями полководца, ведь последнему нужны благоразумие и умеренная осторожность. Что перевесит?
В Путивле плачет жена пленного князя, Ярославна. Она призывает ветер, реки и солнце помочь Игорю освободиться из беды. Призывы не остаются незамеченными - Игорь убегает, и нельзя не заметить, с какой радостью относится автор к этому бегству. Бог показывает князю направление бегства, река Донец. «Земли рады, города веселые», когда Игорь прибывает в Киев. Итак его личные качества важнее для автора, чем недостаточная военачальное мастерство, которое может прийти с опытом.
Вера неизвестного автора именно в эти лучшие стороны Игоря целиком оправдывается позднее, как известно, князь не раз отплачивал за свое поражение успешными походами на половцев. Для автора князь Игорь остается воплощением княжеской доблести. Образ Игоря олицетворяет героический дух всего народа, преисполненный патриотизма и чувство воинской чести, а этот дух невозможно уничтожить одним поражением или заметить его через отдельные ошибки.
Изображая Игоря с его доблестями и недостатками, в отношениях с другими князями и в борьбе со вражеским нашествием, автор изображает еще и обобщенный образ Руси, которую надо любить и беречь. Это и старается делать Игорь. Главным замыслом автора было призвать Киевскую Русь к единству, особенно перед угрозой со стороны давних врагов - половцев. Образ главного героя тоже этой цели. Именно в этом высоком патриотизме заключается наибольшая ценность высокохудожественной величайшей памятки древнерусской литературы - «Слова о полку Игоревом».
Все народы должны пройти в своем развитии три эпохи: «Век Богов» — теократическое правление, «когда языческие люди думали, что живут под божественным управлением», озвучиваемым оракулами; «Век Героев» — аристократическое правление, где герои и плебеи противостоят друг другу в силу своей природы; «Век Людей» — республиканское или монархическое правление, где все признают, что они равны по человеческой природе. Переход к каждой новой эпохе происходит в результате борьбы людей за свои идеалы. При этом каждый цикл из трех эпох завершается кризисом и разрушением: отменить этот «вечный» порядок не дано никому.