<span>Большую часть своей жизни Карл Линней посвятил исследованиям живой природы. Учёный не раз замечал, что цветы открывают и закрывают свои лепестки в определённое время суток.
Кропотливая работа увенчалась успехом – талантливый исследователь
создал цветник, в котором каждое растение раскрывалось в определённое
время.
Взглянув на такой цветник, Карл Линней мог сказать время любому прохожему с точностью до 30 минут. Даже сегодня, в годы великих открытий и технологий, научиться определять время по цветам сможет каждый из нас.
Вот,
например, цикорий. Это растение раскрывает свои лепестки в 6 – 7 часов
утра. Голубые цветы закрываются в 3 – 4 часа дня. Красивые колокольчики
можно увидеть раскрытыми уже в 7 – 8 часов утра. Даже цветы картофеля,
как ни странно, могут подсказать время.
Вероятно, читатель поинтересуется: насколько точным бывает «цветочный прогноз»?
Дело в том, что такие часы не везде показывают одинаковое время. В
первую очередь, это зависит от климатических условий, страны, в которой
вы находитесь и погодных условий. Перед дождём, например, многие цветы
закрываются – даже если на часах 10 или 11 утра</span>
Инверсия. Привычный порядок слов, по-моему, примерно такой:
Определение - подлежащее - обстоятельство - сказуемое - дополнение. По-моему. Но может и нет :) А то, что не соответствует этой схеме - инверсия.
Примеры:
Скошенный вместе с травой цветок незамедлительно пал на землю. - Без инверсии.
Цветок, скошенный вместе с травой, незамедлительно на землю пал. - Инверсия.
Вообще, Йода говорит с инверсией, вот.
Новаторство Зощенко началось с открытия комического героя, который, по словам писателя, “почти что не фигурировал раньше в русской литературе”, а также с приемов маски, посредством которой он раскрывал такие стороны жизни, которые нередко оставались в тени, не попадали в поле зрения сатириков. Все комические герои от древнейшего Петрушки до Швейка действовали в условиях антинародного общества, зощенковския же герой “развернул свою идеологию” в иной обстановке. Писатель показал конфликт между человеком, отягощенным предрассудками дореволюционной жизни, и моралью, нравственными принципами нового общества.Разрабатывая нарочито обыденные сюжеты, рассказывая частные истории, приключившиеся с ничем не примечательным героем, писатель возвышал эти отдельные случаи до уровня значительного обобщения. Он проникает в святая святых мещанин, который невольно саморазоблачается в своих монологах. Эта умелая мистификация достигалась посредством мастерского владения манерой повествования от имени рассказчика, мещанина, который не только опасался открыто декларировать свои воззрения, но и старался нечаянно не дать повода для возбуждения о себе каких-либо предосудительных мнений. Комического эффекта Зощенко часто достигал обыгрыванием слов и выражений, почерпнутых из речи малограмотного мещанина, с характерными для нее вульгаризмами, неправильными грамматическими формами и синтаксическими конструкциями (”плитуар”, “окромя”, “хресь”, “етот”, “в ем”, “брунеточка”, “вкапалась”, “для скусу”, “хучь плачь”, “эта пудель”, “животная бессловесная”, “у плите” и т.д.). Использовались и традиционные юмористические схемы, вошедшие в широкий обиход со времен “Сатирикона”: враг взяток, произносящий речь, в которой дает рецепты, как брать взятки (”Речь, произнесенная на банкете”); противник многословия, сам на поверку оказывающийся любителем праздных и пустых разговоров (”Американцы”); доктор, зашивающий часы “кастрюльного золота” в живот больному (”Часы”).Зощенко – писатель не только комического слога, но и комических положений. Стиль его рассказов – это не просто смешные словечки, неправильные грамматические обороты и речения. В том-то и состояла печальная судьба авторов, стремившихся писать “под Зощенко”, что они, по меткому выражению К. Федина, выступали просто как плагиаторы, снимая с него то, что удобно снять, – одежду. Однако они были далеки от постижения существа зощенковского новаторства в области сказа. Зощенко сумел сделать сказ очень емким и художественно выразительным.<span>Герой-рассказчик только говорит, и автор не усложняет структуру произведения дополнительными описаниями тембра его голоса, его манеры держаться, деталей его поведения. Однако посредством сказовой манеры отчетливо передаются и жест героя, и оттенок голоса, и его психологическое состояние, и отношение автора к рассказываемому. То, чего другие писатели добивались введением дополнительных художественных деталей, Зощенко достиг манерой сказа, краткой, предельно сжатой фразой и в то же время полным отсутствием “сухости”. Сначала Зощенко придумывал различные имена своим сказовым маскам (Синебрюхов, Курочкин, Гаврилыч), но позднее от этого отказался. Например, “Веселые рассказы”, изданные от имени огородника Семена Семеновича Курочкина, впоследствии стали публиковаться вне прикрепленности к личности этого персонажа.</span>