Само появление в сказке мужика фантастично: он внезапно появляется на необитаемом острове, на котором также «по щучьему велению» оказались генералы. Внешний вид мужика представляет контраст по сравнению с обликом двух генералов: «брюхом кверху и подложив под голову кулак, спал громаднейший мужчина».
Мужик настолько свыкся с собственным безволием, что, увидев господ даже на необитаемом острове, тотчас начал исполнять их малейшие желания: «Полез сперва-наперво на дерево и нарвал генералам по десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое». Мужичину интересует, довольны ли господа генералы его усердием. Герой даже сам плетет для себя веревку, которой его потом генералы привяжут к дереву, чтобы не убежал: «Набрал сейчас мужичина дикой конопли, размочил в воде, поколотил, помял – и к вечеру веревка была готова. Этою веревкою генералы привязали мужичину к дереву, чтоб не убег». Все поведение мужика говорит читателю о его рабской сущности: у него нет желания воспротивиться, перестать слушать никчемных, ничего не умеющих делать генералов. Писатель от души иронизирует над мужиком, называя его то «мужичиной-лежебоком», то «тунеядцем». Сами мысли персонажа являются абсурдными: «…начал мужик на бобах разводить, как бы ему своих генералов порадовать за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися!» Лейтмотивом в описании мужика становится ироничное высказывание о герое, как о тунеядце, которого постоянно ругают два генерала.
1. Служить бы рад, прислуживаться тошно (Чацкий)
2. В мои лета не должно сметь свое суждение иметь. )Молчалин)
3. Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. (Лиза)
4. Он слова умного не выговорил сроду, — мне все равно, что за него, что в воду. (Софья)
5. Уж коли зло пресечь: забрать все книги бы да сжечь. (Фамусов)
6.Как станешь представлять к крестишку ли, к местечку, ну как не порадеть родному человечку!..(Фамусов)
<span>Отцы. Дворяне. Преимущественная тема всей русской литературы первой половины XIX века. С каких только сторон не изображали дворянскую жизнь! Какие споры не порождала она! Теперь, в новую эпоху, Тургенев, всегда особенно чуткий ко всем изменениям социальной жизни России, с суровой правотой вынес беспощадный обвинительный приговор поколению «отцов» , утверждая мысль о разложении, вырождении, общественной несостоятельности дворянства. «Вся моя повесть направлена против дворян как передового класса», — писал он поэту К. К. Случевскому. Эта идея в романе прежде всего связана с образами братьев Николаем Петровичем и Павлом Петровичем Кирсановыми. Нужно заметить, что писатель выбрал для ее доказательства способ очень простой. Да, братья Кирсановы — люди, вполне достойные уважения или хотя бы симпатии со стороны читателя, и на первый взгляд ни о каком вырождении здесь и речи быть не может. Но автор сознательно раскрывает свою мысль на примере лучших и достойнейших представителей дворянства. За внешней привлекательностью Кирсановых — «слабость и вялость» , полная их непригодность к жизни. «Если сливки так плохи, что же молоко? » Развитие образов Николая Петровича и Павла Петровича Кирсановых отразило в романе две различные стороны единого процесса разложения дворянского класса. Николай Петрович Кирсанов и вся его хозяйственная деятельность — своеобразная иллюстрация экономической несостоятельности дворянства. На протяжении долгого периода крепостного права этот класс был поставлен в исключительное положение: дворяне фактически имели возможность и право не заниматься никаким трудом и не заботиться о завтрашнем дне. Средства к существованию и вообще все блага жизни доставляли для них крестьяне. И вот теперь готовящаяся реформа обрекала дворян на тяжкие думы о куске хлеба, звала к труду, пусть не физическому, а умственному. Очень скоро услышит помещик обращенный к 1ему призыв (об этом напишет Н. А. Некрасов в поэме «Кому ia Руси жить хорошо») : Проснись, помещик заспанный! Вставай! — учись! трудись! Помещик Оболт-Оболдуев, один из персонажей поэмы, недо-[уменно отвечает: Трудись! Кому вы вздумали Читать такую проповедь! Я не крестьянин-лапотник — Я божиею милостью Российский дворянин! Тот же Оболт-Оболдуев простодушно заявляет о своем пони мании назначения дворянства (и так думали большинство) : ...имя древнее, Достоинство дворянское Поддерживать охотою, Пирами, всякой роскошью И жить чужим трудом.. . И все же самые дальновидные из помещиков в преддвери перемен принимались за нелегкое для себя дело: они начинал хозяйствовать. К их числу относится и Николай Петрович Кирсанов. Он «все делает, чтобы не отстать от века» . Его «красным» за это по всей губернии и величают. Он провел в своем поместье размежевание (раздел земли) с крестьянами, но еще до реформы заводит у себя хозяйство капиталистического типа, использует в работе не крепостных крестьян, а наемных рабочих. Николай Петрович следует за всеми достижениями сельскохозяйственной науки, выписывает новейшие машины, но.. . «Недавно заведенное на новый лад хозяйство скрипело, как немазаное колесо, трещало, как домоделанная мебель из сырого дерева.. . Жизнь не очень красиво складывалась в Марьине, и хозяину приходилось плохо. Хлопоты по реформе росли с каждым днем — хлопоты безрадостные, бестолковые» . По сути, автор «Отцов и детей» предсказал тот долгий и мучительный процесс «оскудения дворянства» , который начался после реформы 1861 года. Павел Петрович в своих рассуждениях демонстрирует крах дворянской идеологии. По его мысли, дворяне являются носителями высоких нравственных принципов, на которых основана незыблемость жизни всего общества.</span>