Авторское отношение к Печорину является одной из важных тем в романе "Герой нашего времени" Лермонтова.
Ниже представлен анализ отношения Лермонтова к Печорину в романе "Герой нашего времени": авторское отношение к герою.
Лермонтов высказывает свое авторское отношение к Григорию Печорину в нескольких эпизодах (два "Предисловия" и др.).
Так, в начале романа автор говорит о том, что Печорин - собирательный образ современного человека со всеми его пороками:
"...Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии..."
Автор признает, что слишком часто встречал людей, подобных Печорину, поэтому решил написать о нем роман:
"...автор этой книги <...> Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастью, слишком часто встречал..."
"...я также с некоторым нетерпением ждал появления этого Печорина; хотя, по рассказу штабс‑капитана, я составил себе о нем не очень выгодное понятие, однако некоторые черты в его характере показались мне замечательными..."
Из текста романа мы узнаем, что автор романа лично видит Печорина всего один раз. Через Максима Максимыча дневники Печорина попадают к автору романа. Эти дневники он публикует после смерти Печорина:
"...Теперь я должен несколько объяснить причины, побудившие меня предать публике сердечные тайны человека, которого я никогда не знал. Добро бы я был еще его другом: коварная нескромность истинного друга понятна каждому; но я видел его только раз в моей жизни на большой дороге..."
Авторское отношение к Печорину наиболее детально отражено в "Предисловии" к "Журналу Печорина". Здесь автор называет Печорина человеком "зрелого ума":
"...Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки. История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она – следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее своим друзьям..."
Автор считает дневники Печорина искренними, любопытными и полезными:
"...одно желание пользы заставило меня напечатать отрывки из журнала, доставшегося мне случайно..."
Автор публикует дневники Печорина для того, чтобы читатели могли заглянуть в душу героя. Дневники Печорина помогают понять причины поступков героя:
"...Хотя я переменил все собственные имена, но те, о которых в нем говорится, вероятно себя узнают, и, может быть, они найдут оправдания поступкам, в которых до сей поры обвиняли человека, уже не имеющего отныне ничего общего с здешним миром: мы почти всегда извиняем то, что понимаем..."
В целом авторское отношение к Печорину является довольно неопределенным. Судя по всему, Лермонтов намеренно воздерживается от оценки личности Печорина. Автор надеется, что читатели составят свое собственное мнение о герое:
"...Может быть, некоторые читатели захотят узнать мое мнение о характере Печорина? – Мой ответ – заглавие этой книги. «Да это злая ирония!» – скажут они. – Не знаю..."
Это был анализ отношения Лермонтова к Печорину в романе "Герой нашего времени": авторское отношение к герою
<span>По дому бродит привиденье.
Весь день шаги над головой.
На чердаке мелькают тени.
4По дому бродит домовой.</span><span>Везде болтается некстати,
Мешается во все дела,
В халате крадется к кровати,
8Срывает скатерть со стола.</span><span>Ног у порога не обтерши,
Вбегает в вихре сквозняка
И с занавеской, как с танцоршей,
12Взвивается до потолка.</span><span>Кто этот баловник-невежа
И этот призрак и двойник?
Да это наш жилец приезжий,
16Наш летний дачник-отпускник.</span><span>На весь его недолгий роздых
Мы целый дом ему сдаем.
Июль с грозой, июльский воздух
20Снял комнаты у нас внаем.</span><span>Июль, таскающий в одеже
Пух одуванчиков, лопух,
Июль, домой сквозь окна вхожий,
24Все громко говорящий вслух.</span><span>Степной нечесаный растрепа,
Пропахший липой и травой,
Ботвой и запахом укропа
</span>
Главный герой рассказа рассказывает истории произошли с ним в молодости ..
«Вечера на хуторе близ Диканьки» уже были написаны, но оставалось решить ещё одну проблему. Слишком уж разнородными по стилю и содержанию выглядели повести, собранные под обложкой «Вечеров…». Чтобы снять это противоречие, Плетнёв советует Гоголю придумать некую связующую фигуру, способную отвести от себя обвинения критиков. Козаки на приёме у царицы Кадр из фильма «Вечера на хуторе близ Диканьки» 1961 г. Такой фигурой стал некий вымышленный «издатель «Вечеров…» — пасичник Рудый Панько — в имени которого была скрытая отсылка к реальному автору (Панько — фамилия деда Гоголя, а Рудый намекало на рыжеватый цвет волос Николая Васильевича). Именно Панько разъясняет читателям в предисловии, что материал для книги он получил от разных рассказчиков — поэтому один из них говорит «вычурно да хитро, как в печатных книжках», а другой «такие выкапывал страшные истории, что волосы ходили по голове». Три повести («Вечер накануне Ивана Купала», «Пропавшая грамота», «Заколдованное место») были отданы на откуп Фоме Григорьевичу — дьяку Диканьской церкви (именно описание его наряда Гоголь просил прислать мать), остальные рассказчики безличны. Подобный приём позволил объединить в одном цикле такие разные повести, как реалистичную «Сорочную ярмарку», решённую в комедийном духе с фантастическим «ужастиком» «Страшная месть», написанном в стиле патетической украинской думы. И хотя все истории объединяет малороссийская тема, многие из них раскиданы ещё и во времени. «Шпонька» и «Ярмарка» близки к современности, а «Месть» относится к XVII веку, когда украинский народ боролся с поляками (ляхами). Наиболее точно можно указать время действия повести «Ночь перед Рождеством». Та самая делегация запорожских козаков, к которой «примазался» кузнец Вакула, действительно, приезжала к царице Екатерине ІІ в декабре 1774 года с просьбой уберечь Запорожскую Сечь от ликвидации. И их, как и у Гоголя, сопровождал фаворит царицы — князь Потёмкин.