<span>Обсуждая с детьми вопрос, какую роль сыграл Шабашкин в судьбе семьи Дубровских, учитель подведет детей к выводу, что Шабашкин был как бы орудием низкой мести Троекурова, который не хотел сам хлопотать о грязном деле, а поручил его подлому судейскому чиновнику. Просматривая вместе с учителем текст, дети проследят, как поступал и что говорил Шабашкин, когда беседовал с Троекуровым (глава I, глава IV) и когда приехал вместе с другими приказными вводить Троекурова во владение Кистеневкой (глава III). Внимание школьников обращается на его внешность, поведение: если к Троекурову он приближался с бесконечными поклонами и благоговением, то перед кистеневскими крестьянами и Дубровским он «стоял под-бочась и гордо взирал около себя». Когда «толпа двинулась», Шабашкин и другие члены суда «поспешно бросились в сени и заперли за собой дверь». После же речи молодого Дубровского «Шабашкин тихонько отпер дверь, вышел на крыльцо и с униженными поклонами стал благодарить Дубровского за его милостивое заступление». </span>
<span>— Почему именно так ведет себя Шабашкин? — опрашивает преподаватель. Учащиеся говорят, что Шабашкин боялся Троекурова. Услужить богатому и знатному человеку было, с точки зрения Шабашкина, выгодно, а Дубровский не мог ничем быть полезным судейскому чиновнику, с ним можно было не считаться. </span>
<span>— Что же можно сказать о Шабашкине, что за человек он был? </span>
<span>В процессе беседы дети приходят к таким выводам: </span>
<span>— Шабашкина можно назвать продажной душой. Хотя он и был помощником судьи, он поступал не по законам и не посправедливости, служил только тем, кого боялся, от кого зависел, кто мог хорошо заплатить за услугу. </span>
<span>— Шабашкин не умеет уважать людей, он не жалеет старого Дубровского. </span>
<span>— Он трус. Храбрится и грубит Владимиру Дубровскому, когда чувствует себя в безопасности, а когда дворовые Дубровского хотели взять всех приказных, Шабашкин сейчас же спрятался и дверь запер. </span>
<span>— Потом он вышел и стал кланяться и благодарить Владимира за то, что тот заступился за них. </span>
1 тош то надо всегда узнавать всё новое ведь в будущем это пригодится. 4 Книгу станешь читать знаний наберёшся.
Однажды я гуляла с собакой по лесу.Было тихо и спокойно.Вдруг,я увидела,что две вороны напали на белку... Моя собака перепугалась. Зрелище было ужасное.Как оказалось,вороны хотели отнять у белки кусок хлеба,но белочка оказалась сильнее.Она вырвала хлеб из клюва настырной птицы и убежала в дупло.А мы с собакой пошли домой.
Извините это первый ответ который я пишу здесь))
:Вот не углядела я в этой книге никакого "четко выраженного антирелигиозного настроения автора", на котором заостряет внимание предыдущий рецензент.
Я бы сказала - герой книги, Коля Корнейчуков, к православию, да и вообще к религии равнодушен совершенно. У него есть дела поважнее (- что может быть важнее религии? - обиженно воскликнут оппоненты).
Ну и пусть обижаются. А Коля вырастет и станет замечательным поэтом и писателем.
В любом случае, его "бесстрашная мать" вызывает куда больше уважения, чем обидчивый поп (на его месте, кстати, мог оказаться любой другой преподаватель гимназии).
"Он поворачивает ко мне лохматую голову, и вдруг его чахлые, тонкие губы
искажаются ужасом.
- Ты... ты... ты!.. - говорит он, задыхаясь от гнева, и хватает меня за плечо.
Я гляжу на него с изумлением, и тут мне становится ясно, что теперь мне не будет пощады!
Потому что пирожок у меня с мясом! Сегодня же, как нарочно, пятница, а Мелетий тысячу раз говорил нам,
чтобы по средам и пятницам, особенно великим постом, мы,
православные, и думать не смели о мясе,
ибо господь бог будто бы обижается, если мы съедим в эти дни кусочек ветчины или, скажем, говядины.
Я этому не слишком-то верил: неужели господу богу не
скучно заглядывать каждому школьнику в рот!
Но Мелетий уверял нас, что это именно так, и горе тому нечестивцу,
который сегодня (в пятницу!) дерзнул предстать перед ним с мясным пирожком - нарочно, чтобы поиздеваться над ним, да-да-да!
Непрожеванный кусок этой преступной еды так и застрял у меня в горле.
Я понял, что мне прощения нет и не будет, но все же лепетал механически:
- Батюшка, простите, пожалуйста!
Мне самому его прощение было не нужно, но на Рыбной улице во флигеле, в доме Макри, жила моя мать, молчаливая, печальная женщина,
и я знал, что моя ссора с попом будет для нее большим несчастьем."
А если серьёзно - книга написана ярким сочным русским языком, наполнена интересом и любовью к людям.
Читатель погружается в атмосферу Одессы конца ХIХ - начала ХХ веков (тем, кто провёл детство в южном городке у моря - просто бальзам на душу).