<span>Художник изобразил себя, примеряющим шинель погибшего отца. В картине выражены сокровенное личное переживание, благодарная память об ушедших, неразрывная связь и духовное родство поколений. Бесплотные тени вдов на дальнем плане картины символизируют воспоминание о близких, о трагических событиях прошлого. Сама шинель – это символ всех скорбящих по ушедшим, наследие, вызывающее размышление о жизни, о родине и родных.</span>
Праздник святого ИоргенаПомощник режиссёра1933МарионеткиАссистент режиссёра1936БесприданницаСтарший ассистент режиссёраО странностях любвиАссистент режиссёра, актёр (ведущий концерта, нет в титрах)1937Белеет парус одинокийАссистент режиссёра1938По щучьему веленьюРежиссёр1939Василиса ПрекраснаяРежиссёр1941Конёк-ГорбунокРежиссёрБоевой киносборник № 7Режиссёр, новелла «Ровно в семь»1944Кащей БессмертныйРежиссёр, автор сценария1949Артек(документальный)РежиссёрДень чудесных впечатлений(стереофильм)Режиссёр, автор сценария1950Крым (документальный)Режиссёр1952Майская ночь, или УтопленницаРежиссёр1954Тайна горного озераРежиссёр1956Драгоценный подарок(стереофильм)Режиссёр1958Новые похождения Кота в сапогахРежиссёр1959Марья-искусницаРежиссёр1960Хрустальный башмачокРежиссёр (совместно сРостиславом Захаровым), автор сценария1961Вечера на хуторе близ ДиканькиРежиссёр, автор сценария1963Королевство Кривых ЗеркалРежиссёр1964МорозкоРежиссёр1968Огонь, вода и… медные трубыРежиссёр1969Варвара-краса, длинная косаРежиссёр, автор сценария1972Золотые рогаРежиссёр, автор сценария1975Финист — Ясный СоколАвтор сценари
<span>Юпитер – пятая планета от Солнца – в отличие от маленьких Меркурия, Венеры, Земли и Марса представляет собой огромный газовый шар.</span>
Художник точно написал героев сказки. Его персонажи также выглядят, как герои всеми нами любимого мультфильма "Снежная королева". Я именно так и представляю героев этой сказки.
Лев Толстой родился 28 августа 1828 года в Крапивенском уезде Тульской губернии, в наследственном имении матери — Ясной Поляне. Был четвёртым ребёнком в семье. Мать умерла в 1830 г. через полгода после рождения дочери от «родовой горячки», как тогда говорили, когда Льву не было ещё 2-х лет[К 3].
Воспитанием осиротевших детей занялась дальняя родственница Т. А. Ергольская. В 1837 году семья переехала в Москву, поселившись на Плющихе, так как старшему сыну надо было готовиться к поступлению в университет. Вскоре внезапно умер отец, Николай Ильич, оставив дела (в том числе некоторые связанные с имуществом семьи тяжбы) в незаконченном состоянии, и трое младших детей снова поселились в Ясной Поляне под наблюдением Ергольской и тётки по отцу, графини А. М. Остен-Сакен, назначенной опекуншей детей. Здесь Лев Николаевич оставался до 1840 года, когда умерла графиня Остен-Сакен, и дети переселились в Казань, к новому опекуну — сестре отца П. И. Юшковой.
Дом Юшковых считался одним из самых весёлых в Казани; все члены семьи высоко ценили внешний блеск. «Добрая тётушка моя, — рассказывает Толстой, — чистейшее существо, всегда говорила, что она ничего не желала бы так для меня, как того, чтобы я имел связь с замужнею женщиною»[7].
Льву Николаевичу хотелось блистать в обществе, но ему мешали природная застенчивость и отсутствие внешней привлекательности. Разнообразнейшие, как их определяет сам Толстой, «умствования» о главнейших вопросах нашего бытия — счастье, смерти, Боге, любви, вечности — откладывали отпечаток на его характере в ту эпоху жизни. Рассказанное им в «Отрочестве» и «Юности», в романе «Воскресение» о стремлениях Иртеньева и Нехлюдова к самоусовершенствованию взято Толстым из истории собственных его аскетических попыток этого времени. Всё это, писал критик С. А. Венгеров, привело к тому, что у Толстого создалась, по выражению из его повести «Отрочество», «привычка к постоянному моральному анализу, уничтожившая свежесть чувства и ясность рассудка»[7]. Приводя примеры самоанализа этого периода, он иронически отзывается о преувеличенности своего отроческого философского самолюбия и величия, и в то же время отмечает непреодолимую неспособность «привыкнуть не стыдиться за каждое свое самое простое слово и движение» при столкновении с реальными людьми, благодетелем которых он себе тогда казался.