Ряженка - ряженная,
Сидела квашенная,
В бочонке суповом,
Но ужас, вылилась!(с трудом!)
Все старания впустую
Сказала старуха буржую
Михаил Юрьевич Лермонтов.
Бородино
- Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
- Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри - не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля...
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
"Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?"
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки -
Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
"Пора добраться до картечи!"
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.
Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам...
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
"Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!"
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась - как наши груди,
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой...
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять...
Вот затрещали барабаны -
И отступили бусурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри - не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!
1. Защищать Родину - долг каждого человека.
2. Мы должны гордиться своим языком и речью, ибо это наша сила.
3. Здесь я не очень уверена, но, быть может, автор имеет в виду, что если ты хоть один раз увидешь жестокость, то это запомнится тебе на всю жизнь
Молодой человек, прогуливаясь с девушкой Надей, предлагает ей скатиться на санях с горки. Надя очень боится, но рассказчик её уговаривает, и девушка уступает. Катясь с горки, парень тихо говорит: «Я люблю вас, Надя!»
Немного отойдя от «катания» она вопросительно смотрит на рассказчика. Девушку мучает вопрос, кто произнёс эти слова — молодой человек или ветер. Не смотря на страх, она предлагает прокатиться ещё раз, надеясь снова услышать эти слова.
На другой день утром рассказчик получает записочку: «Если пойдёте сегодня на каток, то заходите за мной. Н.» С этого дня он с Наденькой каждый день ходит на каток, и, слетая вниз на санках, всякий раз произносит вполголоса те же слова, к которым Надя привыкла, как к морфию.
В марте молодой человек собирается в Петербург. За два дня до отъезда рассказчик сидит в садике, отделённом забором от двора, в котором живёт Наденька. Через щель в заборе юноша видит девушку. Дождавшись порыва ветра, он произносит те же четыре слова и уходит.
Наденька уже замужем. Их походы на каток и произнесённые рассказчиком слова не забыты — для неё это самое счастливое, самое трогательное и прекрасное воспоминание в жизни...
А рассказчику теперь, когда он стал старше, уже не понятно, зачем он говорил те слова, для чего шутил...
Действие повести хронологически приурочено к эпизоду царствования Екатерины II — последней депутации запорожцев, состоявшейся в 1775 г. и связанной с работой Комиссии по упразднению Запорожской Сечи.
Сюжет пьесы разворачивается в Диканьке, на Украине. Никем не замеченные, в небе кружатся двое: ведьма на метле, которая набирает в рукав звёзды, и чёрт, который прячет месяц в карман, думая, что наступившая тьма удержит дома богатого казака Чуба, приглашенного к дьяку на кутью, и ненавистный чёрту кузнец Вакула (нарисовавший на церковной стене картину Страшного суда и посрамляемого чёрта) не осмелится прийти к Чубовой дочери Оксане.
Чуб с кумом не знают, идти ли в такой темноте к дьячку, однако решаются и уходят. Дома остаётся красавица Оксана. Приходит Вакула. Оксана насмехается над ним. В дверь стучит сбившийся с дороги Чуб, без кума, решивший вернуться из-за устроенной чёртом метели домой. Однако, услышав кузнеца, Чуб решает, что попал в хату хромого Левченка. Чуб отправляется к матери Вакулы, Солохе, которая и есть та самая ведьма, которая крала с неба звёзды.
К Оксане приходят её подруги. Оксана замечает на одной из них расшитые золотом черевички (башмачки) . Оксана гордо заявляет, что выйдет замуж за Вакулу, если тот принесёт ей черевички, «которые носит царица» .
Меж тем чёрта, с пользой проводящего время у Солохи, испугал голова, не пошедший к дьяку на кутью. Чёрт залезает в мешок, оставленный среди хаты Вакулой, а в другой вскоре лезет и голова, потому что к Солохе пришёл дьяк. Заигрывавшему с Солохой дьяку тоже приходится лезть к мешок, потому что приходит Чуб. Впрочем, вскоре Чуб полезает в тот же мешок, избегая встречи с вернувшимся Вакулой. Пока Солоха разговаривает на огороде с пришедшим вслед кузнецу казаком Свербыгузом, Вакула уносит мешки, объясняя себе их тяжесть своим подавленным состоянием после встречи с Оксаной.
В толпе колядующих кузнец вновь встречает Оксану, которая повторяет своё обещание по поводу черевичек. С горя Вакула решает утопиться, бросает все мешки, кроме самого маленького, и убегает.
Слегка успокоившись, Вакула хочет попробовать ещё одно средство: он приходит к запорожцу Пузатому Пацюку, который «немного сродни чёрту» , и получает туманный ответ, что чёрт у него за плечами. Предвкушая славную добычу, чёрт выскакивает из мешка и, сев на шею кузнеца, сулит ему этой же ночью Оксану. Хитрый кузнец, ухватив чёрта за хвост и перекрестив его, становится хозяином положения и велит чёрту везти себя «в Петембург, прямо к царице» [2].
Оказавшись в Петербурге, кузнец приходит к запорожцам, с которыми познакомился осенью, когда они проезжали через Диканьку. С помощью чёрта он добивается, чтобы его взяли на приём к царице. Дивясь роскоши дворца и чудной живописи, кузнец оказывается перед царицей и просит у неё царских башмачков. Тронутая таким простодушием, Екатерина обращает на этот пассаж внимание стоящего поодаль Фонвизина, а Вакуле дарит башмачки.
В селе в это время диканьские бабы спорят, каким именно образом наложил на себя руки Вакула. Эти пересуды смущают Оксану, она всю ночь не может заснуть, а к утру «влюбилась по уши в кузнеца» . Вернувшийся кузнец вынимает из сундука новые шапку и пояс и отправляется к Чубу с просьбой отдать за него Оксану. Чуб, прельщённый подарками и раздосадованный вероломством Солохи, отвечает согласием. Ему вторит и Оксана, готовая выйти за кузнеца «и без черевиков» .
Обзаведшись семьёй, Вакула расписал свою хату красками, а в церкви намалевал чёрта, да «такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо».