Это очень хороший и глубокий вопрос потому что на самом деле он затрагивает тему войны, причин наших поражений в 1941 году и даже тему возможности существования военного заговора в Красной Армии в 1937 году и в его остатков в 1941 году.
Само по себе казарменное положение - простецкая вещь. Офицеры ночуют в казармах. Точнее даже не в казармах, а в расположении воинских частей. Применяется такая практика в самых различных обстоятельствах: в случае резкого падения дисциплины среди личного состава или "господ" офицеров (они тоже ведь не ангелы), разгула неуставщины, приезда комиссии для разбирательств, авральной работы, подготовки к крупным учениям или итоговым проверкам, ну и в случае военной опасности.
При этом надолго вводить его бесполезно, если нет серьёзных оснований. Ибо через 2-3 недели офицерский народ устаёт, накапливаются семейные проблемы, дисциплина падает и начинаются самоволки.
Так вот все наши историки твердят одно и тоже. Что Сталин якобы запрещал повышать степень боевой готовности, выдвигать войска к границе, отвечать ударом на удар и вообще похоже даже шевелиться нашим прославленным генералам и маршалам. Уж которые бы, если бы не тиран, уж они бы....
Но вот возникает тоже простецкий вопрос: ладно нельзя войска к границе, но другие то вещи можно: готовить окопы и рубежи противотанковой обороны в тыловых районах под видом плановых учений, форсировать боевую подготовку, форсировать освоение новой техники и ремонт старенькой, создать запасы топлива, усилить войсковую разведку, ну и элементарно - ввести казарменное положение.
так вот этого то элементарного в очень многих частях сделано то и не было. Штаб Южного фронта. Узел связи. Телефонистка В.Д. Тарасова:
В Бресте обороной крепости руководил майор Гаврилов. А где были генералы и полковники 28-го стрелкового корпуса, 6-й и 42-й стрелковых дивизий, штабы которых находилось в Бресте и в самой крепости?
Сегодня как то все военные не стесняются ссылаться почему то на сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года, а также на Пленумы областных Комитетов ВКПб. Но с каких это пор военные командиры оценивают состояние военной опасности на своём участке ответственности по газетам и указаниям областного начальства? Зная о том, что рядом сосредоточены десятки дивизий чужой страны?
Ещё больше вопросов вызывают преступные действия или бездействия военного руководства:
- по игнорированию неоднократных распоряжений рассредоточить авиацию и замаскировать аэродромы. В результате 800 наших самёлётов в первый день войны были сожжены на земле;
- по отсутствию надёжной дублированной связи в звене округ-дивизия-полк, и даже генштаб-округ (фронт);
- по снятию радиостанций с самолётов (якобы для обслуживания) накануне 22.06;
- по хранению запасов ГСМ для Западного округа в Грозном на Северном Кавказе;
- по невыполнению на 95% госзаказа на поставку бензозаправщиков в войска;
- по подготовке войск к "мощному встречному удару", вместо того, чтобы (изучив операции Гитлера в Польше, Франции и Греции) готовить стратегическую оборону, хотя бы как на Курской Дуге.
В общем есть вопросы.