В историографии существует две основные точки зрения по поводу непосредственной причины начала Ливонской войны. Согласно традиционному подходу, Иван IV отчётливо осознавал геополитические интересы России и действовал в полном соответствии с ними. Невыплата ливонцами «юрьевской дани» рассматривается как предлог к началу войны, а сама война как неизбежная закономерность[10][11]. Историки, разделяющие эту точку зрения, отмечают, что между Россией и Европой существовала «ливонская преграда», разрушение которой было необходимым для преодоления страной военно-технического или же культурного отставания[12]. В качестве яркого примера существования такой преграды часто приводят дело Ганса Шлитте, который по заказу Ивана IV завербовал на русскую службу около 300 мастеров различных специальностей, но был задержан усилиями ливонцев, а позже казнён ими[13].
Сторонники другого подхода полагают, что Иван IV не планировал начинать крупномасштабную войну в Ливонии, а военная кампания начала 1558 года была не более чем демонстрацией силы с целью подтолкнуть ливонцев к выплате обещанной дани, в пользу чего приводится факт, что русское войско изначально планировалось использовать на крымском направлении[14]. Так, по мнению историка Александра Филюшкина со стороны России война не носила характера «борьбы за море», а ни один русский современный событиям документ не содержит информации о необходимости прорыва на морские просторы
<span>Граждане-это лица, принадлежащие к постоянному населению данного </span><span>государства, пользующиеся его защитой и наделенные совокупностью </span><span>прав и обязанностей.</span>
Чингисхан победил тк у него было более сильное организованное войске
Причины
Католическая церковь и немецкие феодалы создали в 15 в. в Чехии условия для развития оппозиционного движения. Его возглавил ректор Пражского университета Ян Гус, который требовал проведения радикальной реформы внутри церкви, критиковал богачей. В результате чего, Гус очень быстро стал популярным среди бедняков. Среди основных требований и заслуг Яна Гуса были: Призыв отменить индульгенции; Обличал симонию духовенства; Выступал против немецкой колонизации Чехии; Перевел Библию на чешский язык, что сделало Священное Писание доступным для бедняков. Ученики Гуса были более радикальными, призывая к расправам над духовенством Католической церкви. Обычное реформирование уже не устраивало. Папа Римский считал, что в распространении ереси виноват Ян Гус, поэтому вызвал его на собор в Констанце. Перед поездкой ректору университета император Священной Римской империи выдал специальную охранную грамоту. Но она не была принято никем из священников и духовенства во внимание. Гус был арестован и сожжен на костре. Ответом на подобную жестокость стали общественные движения, которые к 1419 года стали всенародными. Непосредственными причинами Гуситских войн стали следующие факторы: Дворяне Чехии направили протест собору в Констанце; Стали появляться народные проповедники, которые трактовали идеи Яна Гуса по-своему, в результате чего, они стали принимать радикальную направленность; Открытое неповиновение крестьян своим феодалам; Желание избавиться от немецкого владычества и засилья. Поводом к войне стало собрание около Прати (гора Фавор) летом 1419 года, которое и переросло в стычки гуситов и католиков.
Гуситские войны
Хотя рейхстаг 1431 решил продолжать войну, после нового поражения при Таусе (13 августа) Сигизмунд предпочел вступить в переговоры с умеренной партией. Представители «каликстинцев» и таборитов (Ян из Рокичан, Прокоп Большой и Николай Пильграмский) приглашены были на только что собравшийся тогда Базельский собор и вели диспуты с его отцами. Соглашения не произошло, но партии несколько сблизились, и собор решил послать посольство в Прагу, где 30 ноября 1433 чешско-моравский ландтаг, на основании исправленных собором «четырех пунктов» принял так называемые «чешские или пражские компактаты». Но табориты не подчинились, и тогда каликстинцы под предводительством Мейнгарда Нейгаузского начали войну с ними. В битве при Липане и Грибе были убиты оба Прокопа.
Однако умеренные гуситы, примирившись с церковью, вовсе не думали еще признавать над собой наследственной власти Сигизмунда. Они требовали сперва формального признания императором «компактатов», что он и сделал (20 июля 1436), тотчас после провозглашения «компактатов» и воссоединения чешской церкви с католической на ландтаге в Иглау (5 июля). Сигизмунд обязался назначать на должности в Чехии одних чехов, допустить устройство особого совета из них при своей особе, дать всеобщую амнистию, не требовать восстановления разрушенных замков и монастырей, не принуждать города (находившиеся большею частью в руках таборитов) к принятию выселившихся из них немцев и к возвращение последним их имуществ, – вообще уважать права и вольности Чехии. Лишь после этого состоялся торжественный въезд Сигизмунда в Прагу (23 августа 1436). Табориты тоже обещали вести себя спокойно; только один рыцарь, Ян Рогач с немногими приверженцами отказались подчиниться, сомневаясь в искренности Сигизмунда. Но все дворянство ополчилось против них: они сдались и были повешены.