Натюрморт. Ананасы и бананы, 1938 г.
«Это натюрморт художника
Ильи Машкова. На нем нарисованы экзотические фрукты: ананасы, бананы,
апельсины. Стеклянная посуда — это только фон для праздника ярких
фруктов. Тяжелые, увесистые ананасы с плотными, твердыми коричневыми
чешуйками — в центре картины. Светлые блики играют на их кожуре. Ананас
напоминает крупную кедровую шишку, наполненную орехами. А как ароматны
нарезанные ломтики ананаса! Кажется, тронь их — и потечет густой
ароматный сок. А для того, кому ананас покажется недостаточно сладким,
стоит сахарница.
Дружная семейка бананов лимонного цвета
расположилась рядом с ананасами. Светло-желтые плоды очень свежие, уже
созревшие. Рядом с бананами художник поместил два апельсина: один,
который в тени, — темно-оранжевый, другой — светло-золотистый. Картина
написана в приглушенных тонах, по вызывает радостное настроение. В
воздухе как будто витают ароматные запахи, так и хочется протянуть руку и
попробовать эти аппетитные плоды».
Удачи)
Батьки — археологи, часто бувають у далеких відрядженнях; бабуся — скромна прибиральниця в банку, насправді ж — відомий учений-винахідник, землі
1)"Служили генералы всю жизнь в какой‑то регистратуре."
2)"Оказались генералы на необитаемом острове."
3)"Пошёл один генерал направо и видит- дерево,а на дереве плоды различные растут."
4)"Пошёл другой генерал налево - видит ручей,а в ручье рыба разная плавает."
5)"Господи! еды‑то! еды‑то!еды-то нет!"
6)"<span>Генералы поникли головами</span>."
7)"А что,<span>если бы нам найти мужика</span>."
8)"<span>Встал мужичина; видит, что генералы строгие</span> и принялся за работу"
9)"<span>Долго ли, коротко ли, однако генералы соскучились</span>."
10)"<span>И выстроил он корабль – не корабль, а такую посудину</span>."
11)"<span><span>Устлавши, уложил на дно генералов и, перекрестившись, поплыл.</span></span>"
12)"<span><span>Вот наконец и Нева‑матушка, вот и Большая Подьяческая</span></span>."
13)"<span><span>Веселись, мужичина!</span></span>"
Вы прочитали первое ( и , пожалуй , наиболее выразительное ) из пяти
стихотворений Марины Цветаевой , составивших цикл « Стол » и обращенных
ею к своему рабочему месту — письменному столу ( разумеется , качество ,
размер и местоположение этого стола совершенно неважны , важно лишь его
предназначение — для письма ). Перед вами гимн поэта своему труду ,
своему призванию , от которого невозможно отказаться и которое
оказывается единственной успешной защитой от всех « мирских соблазнов » и
« низостей » жизни . Прием постепенного и неуклонного обогащения
основного образа смысловыми от - тенками путем нарастающего потока
перифразов , каждый из которых разворачивается в некий микрообраз ,
здесь применен с покоряющим мастерством . Письменный стол упо -
добляется и верному спутнику — « по всем путям », и охраняющему от
досужего любо - пытства « шраму », и выносливому « вьючному мулу », и
строгому зеркалу , и даже доскам при жизни заготовленного гроба и волнам
, заливающим морской берег ( по - немецки штранд ). Очень выразительно
сравнение письменного стола с огненным столпом , в образе которого Бог ,
по преданию , указывал путь евреям при исходе из Египта . Кованый
четырехстопный ямб с исключительно мужскими рифмами , обилие об -
ращений и благодарностей с восклицательным знаком создают атмосферу
своеобразного благодарственного гимна и в то же время передают поистине
несгибаемую волю к твор - честву и неистребимое чувство долга , присущее
автору . Особую смысловую емкость стиха обеспечивают многочисленные
эллипсисы — пропуски легко восстанавливаемых элементов высказывания (
например , «... всем низостям — наотрез !»), переносы ; изысканно не
закончено одно из самых сильных сравнений : Так ширился , до широт —
Таких , что , раскрывши рот , Схватись за столовый кант ... Многоточие
передает необъятность открывающихся поэту пространств , и особенно
сильно звучит после этой оборванной фразы удар « волны » следующей
строки : Меня заливал , как штранд ! Постоянные звуковые и смысловые
переклички слов и словосочетаний также значительно расширяют
семантическое пространство стихотворения . Интересно и то , что Цветаева
как бы сливает в одно две синтаксические позиции , умудряясь вложить в
одно высказывание несколько смыслов : Так будь же благословен — Лбом ,
локтем , узлом колен Испытанный , — как пила В грудь въевшийся — край
стола ! Ритм позволяет « прочитать » в этой строфе и тот смысл , что
поэт благословляет свой стол « лбом , локтем , узлом колен », а также и
то , что стол « испытан », как рабочий инструмент — пила . Хотя если
всмотреться в знаки препинания , то структура высказыва - ния следующая :
испытанный — чем ? — лбом , локтем , узлом колен ; в грудь въевшийся —
как ? — как пила . Эта последняя строфа - благословение удивительна еще и
тем , что здесь так муже - ственно , « затрудненно » и победно звучит
согласный « л » — а ведь , казалось бы , с помощью 2
этого звука передается только шелест волн и ласковое лепетанье женщины .
Цветаева даже в этой мелочи ведет себя как гениальный мастер —
опрокидывает наши сложившиеся представления о русском стихе .