Стихотворение "Вижу сон. Дорога чёрная." датируется 2 июля
1925 г.. Смысл стихотворения согласуется с обстоятельствами личной жизни поэта на тот момент (время вступления в брак с С.А. Толстой) - но был ли тот брак заключен по любви - очень сильные сомнения, т.к. этот брак вскоре распался.
Однако, в воспоминаниях Н.Д.Вольпин утверждает, что Есенин читал ей это стихотворение в декабре 1923 года, во время ее визита к нему в т.н. называемой «больнице на Полянке», что значительно раньше, чем общепринятая дата написания стихотворения.
Втор статьи — Александр Астремский, киносценарист, продюсер. ТЕХНОЛОГИЯ СОЗДАНИЯ ПОЭПИЗОДНОГО ПЛАНА является главным ИНСТРУМЕНТОМ сценариста. Любой инструмент — это набор «заранее готовых решений» для эффективной работы над поставленными задачами. И разница между работой с использованием инструмента и его отсутствием огромна. Для примера возьмём процесс стирки белья. Если бы мы жили в первой половине прошлого века, то нам бы пришлось сделать следующее: насыпать порошок в тазик с бельём, замочить бельё, дать постоять белью, постирать с помощью стиральной доски, прополоскать бельё и отжать. В зависимости от количества белья, это заняло бы от одного до нескольких часов. Но сейчас мы живём в XXI веке и поэтому вместо стиральной доски используем машину-автомат, которая как раз и представляет собой великолепный инструмент в виде набора заранее готовых решений. Итак, вы кладёте бельё внутрь машины, насыпаете порошок, выставляете подходящую программу стирки и… всё остальное будет сделано автоматически. Секрет в том, что машина содержит ПРОГРАММУ, то есть чёткую последовательность шагов, выполнение которых ведёт к заранее запланированному результату, а также экономит для вас огромное количество времени и усилий. Так вот, в данной статье даны заранее готовые решения или, другими словами, программа действий для создания поэпизодного плана. Но прежде чем мы углубимся в технологию, я хочу кратко изложить теоретические принципы, на которых она основана. Начнём с азов. Любой сценарий можно разделить на три части. Первый, второй и третий акт, соответственно. В первом акте закладывается центральный конфликт (противостояние двух или нескольких сил), во втором акте этот конфликт получает стремительное развитие (битва набирает обороты), и в третьем акте конфликт приходит к своему логическому завершению (кульминации). Звучит достаточно просто, но мы с вами не в вузе, чтобы что-то усложнять.
Автор: Наталия Астремская
Источник: https://shkolazhizni.ru/authors/astories/posts/43729/
© Shkolazhizni.ru
Эти оба произведения - о любви. Объединяет их то, что они построены на антитезе - противопоставлении прямо противоположных образов, событий. В рассказе Л.Толстого "После бала" чудесному праздничному балу с разодетыми в шелка гостями противопоставлено рассветное поле с грязной дорогой, чёрные мундиры солдат. Беззаботная и легкая атмосфера бала сменяется бесчеловечной пыткой, вместо вальсов и мазурок слышен визг флейты и барабанный бой, добродушный и любящий отец превращается в тупого генерала с озлобленным лицом, избивающего солдата.
У А.Куприна в "Гранатовом браслете" сюжет также построен на антитезе, на социальном неравенстве героев. Этот прием отмечается с самого начала повести - с описания осеннего ненастья, неожиданно сменившегося безоблачными днями. Противопоставляются образы двух сестер - Веры и Анны. "Маленький человек" телеграфист Желтков противопоставлен богатым аристократам, его унылое, бедное жилище - роскошной даче Шеиных.
Я бы поставил памятник о былинном герое Садко,Потому что он главный герой новгородских былин, гусляр, разбогатевший благодаря помощи морского царя. Бился об заклад с другими новгородскими купцами.Я конечно бы поставил памятник в центре Новгорода.Сделал бы из него из бронзы образующиеся карбонаты меди с ярким-зеленым малахитом.Поза у Садко была-бы наклоненой,державший в руке гуслю.Это было-бы на месте проишествия когда попал в царство к морскому владыке, где потешал его своей игрой на гуслях.Название моего памятника "Воплощение Новгородской реки",потому что благодаря чему он смог вернуться домой из волшебного подводного мира. <em>(из инета)</em>
Всеми уважаемый” Иван Васильевич вспоминает давно происшедшее с ним, изменившее всю его дальнейшую жизнь.
Он говорит, что вся его жизнь переменилась из-за одного утра.
Иван Васильевич был страстно влюблен в Вареньку Б.. . Она и сейчас, в
пятьдесят лет была красавица, а восемнадцатилетней девушкой была
прелестна.
Он был провинциальным студентом, политикой не занимался, любил балы и танцы. Жизнь была прекрасна.
На балу они танцевали почти все танцы вместе. Один танец она танцевала с отцом.
Отец Вареньки был очень красивый, статный, высокий п свежий старик.
Лицо его было румяное с белыми усами под царя Николая I. Он был старый
служака николаевской выправки. Отец и дочь танцевали замечательно, все
любовались ими”. Иван Васильевич же умилялся. Особенно умиляли его
сапоги, не модные, а старые, “очевидно построенные батальонным
сапожником”. Чтобы вывозить и одевать любимую дочь, он не покупает
модных сапог, а носит домодельные — думал юноша. Отец запыхался и подвел
Вареньку к нему, чтобы они продолжали танец. Вскоре полковник уехал, но
Варенька осталась на балу с матерью.
Итн Васильевич был счастлив “и боялся только одного, чтобы что-нибуд! не испортило.. . счастья”.
Вернувшись домой, он не мог усидеть на месте и вышел на улицу. Уже
светалэ. Была самая масленичная погода, расстилался туман, насыщенный
водой знег таял на дорогах, и со всех крыш капало. Недалеко от его дома
было юле. Когда Иван Васильевич вышел туда, то увидел что-то большое
черное и услыхал звуки барабана и флейты. Это была какая-то жесткая,
неприятная музыка.
Оь стал приглядываться к этому “черному и
непонятному” и, пройдя шаговсто, увидел много людей. Он решил, что это
учение. Солдаты стояли в две шеренги с ружьями у ноги и не двигались.
“Что они делают? ” — спросил И”ан Васильевич у проходившего мимо
кузнеца. Тот ответил, что про-гоняюг сквозь строй солдата “за побег”.
Приглядевшись, Иван Васильевич увидел оголенного по пояс солдата,
привяанного к ружью, которого волокли два солдата. Рядом шел высокий
военний, показавшийся Ивану Васильевичу знакомым. Под ударами спина
наказываемого превратилась в сплошное кровавое месиво. Солдат дергался,
приостанавливался, но его тащили вперед, все новые удары ложились на его
спину А рядом шел отец Вареньки, такой же подтянутый и румяный, как на
ба^у. Наказываемый стонал, просил “помилосердствовать”, но его все били к
били. Вдруг полковник ударил по лицу малорослого солдата, который
недостаточно сильно ударил наказываемого. Затем он приказал подать ювых
шпицрутенов но, оглянувшись, увидел Ивана Васильевича, и сделал вед, что
не узнал его. Вернувшись домой, Иван Васильевич все время представлял
себе виденную страшную картину и не мог спать. Но он не осуждал
полковника. Он думал, что, “очевидно, полковник что-то знай1 такое, чего
я не знаю. Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я
видел, и это не мучило бы меня”. Уснул он только к вечеру и только после
того, как напился пьян. Изан Васильевич не судил полковника, он хотел и
не мог понять “его правд/”. Он не поступил в военную службу, как хотел
ранее. Вообще нигде не служил и оказался, по его словам, “никчемным
человеком”. А любовь с этого дня пошла на убыль, так как замечал в
улыбке Вареньки черты лица отца. Как только видел ее, сразу вспоминал ее
отца на площади во время экзекуции. И любовь так и сошла на нет.