С образом матери, который занимает особое положение в стихах Апухтина, связано представление об абсолютной доброте и неизменной любви. В ранних стихах Апухтина более явственно, чем в его зрелом творчестве, звучат социальные мотивы. Это касается, в частности, стихов о Петербурге. В раскрытии этой темы Апухтин опирается на опыт своих предшественников. Прежде всего, на опыт Аполлона Григорьева, в стихах которого северная столица предстает как "гигант, больной гниеньем и развратом" ("Город", 1845 или 1846). В апухтинской "Петербургской ночи" есть такие строки: Город прославленный, город богатый, Я не прельщуся тобой... Пусть на тебя с высоты недоступной Звезды приветно глядят, Только и видят они твой преступный, Твой закоснелый разврат. Совпадая с А. Григорьевым в общей оценке холодного и казенного Петербурга, Апухтин стремится раскрыть суть этого образа через свои сюжеты: о "несчастной жертве расчета", девушке, выходящей замуж за богача, чтобы спасти семью, о "труженике бедном искусства", о мужике с топором, который "как зверь голоден" и "как зверь беспощаден". В 1859 году по рекомендации И. С. Тургенева в "Современнике" был напечатан цикл стихотворений Апухтина "Деревенские очерки". "Появиться в "Современнике" значило сразу стать знаменитостью. Для юношей двадцати лет от роду ничего не могло быть приятнее, как попасть в подобные счастливчики",-- писал впоследствии К. Случевский. {Альманах "Денница". Спб., 1900. С. 200.} Стихи пришлись ко времени: в них отразились настроения, близкие тогда многим,-- это была пора ожиданий, пора подготовки реформ. Пусть тебя, Русь, одолели невзгоды, Пусть ты -- унынья страна... Нет, я не верю, что песня свободы Этим полям не дана! ("Песни") Голос молодого поэта был замечен. Размышления о родном проселке, о "зреющем поле", о "песнях отчизны" были проникнуты горячим и искренним лирическим чувством. Стихи выражали сочувствие страдающему народу и, естественно, соответствовали настроениям демократического читателя. Не случайно "Деревенские очерки" при публикации в "Современнике" сильно пострадали от цензурных искажений. Братья! Будьте же готовы, Не смущайтесь -- близок час: Срок окончится суровый, С ваших плеч спадут оковы, Перегнившие на вас!-- эта строфа из стихотворения "Селенье" опубликована без двух последних строк. В некоторых стихотворениях были выброшены целые строфы. Но была в "Деревенских очерках" Апухтина, в частности в стихотворении "Песни", некоторая доля головного, форсированного оптимизма. Это почувствовал и спародировал Н. А. Добролюбов: Знаю вас давно я, песни заунывные Руси необъятной, родины моей! Но теперь вдруг звуки, радостно-призывные, Полные восторга, слышу я с полей! и т. д. {*} {* <Добролюбов Н. А.> Существенность и поэзия // "Свисток". М., 1982. С. 138; см. также: Леонтьев Н. Г. Добролюбов-пародист // Русские революционные демократы. Л., 1957. Т. 2. С. 123--125.} Но тем не менее руководители "Современника" связывают с Апухтиным большие надежды. В заметке об издании журнала на 1860 год, подписанной Некрасовым и Панаевым, сказано, что в нем и впредь будут публиковаться "лучшие произведения русской литературы", и Апухтин был назван в ряду таких писателей, как Островский, Салтыков-Щедрин, Тургенев, Некрасов, Полонский. Честь немалая! Казалось, что через несколько лет после дебюта в "Современнике" Апухтин станет уже известным или даже знаменитым поэтом. Но в жизни все произошло иначе. Окончив в 1859 году училище, Апухтин определился на службу в министерство юстиции. Особого рвения на службе он не проявил. По свидетельству одного из современников, Апухтин был одним из шестнадцати сотрудников министерства, кто подписал в 1861 году прошение в защиту арестованных по политическим мотивам студентов университета. {Арсеньев К. Из далеких воспоминаний // "Голос минувшего". 1913, No 1. С. 161--162.} Это был не героический, но гражданский поступок, поскольку и время начавшихся реформ было отмечено "подозрительностью, наклонностью сначала хватать, потом расследовать". {Там же. С. 169.} В начале 1860-х годов Апухтин печатается в разных журналах. Чаще всего в "Искре". Но сотрудничество в "Современнике" прекращается. О несбывшихся надеждах относительно Апухтина поспешил заявить в фельетоне, посвященном итогам 1860 года, язвительный Новый Поэт (И. И. Панаев).
Трагическая история художника Чарткова началась перед лавочкой на Щукинском дворе, где среди множества картин, изображающих мужичков или ландшафтики, он разглядел одну и, отдав за неё последний двугривенный, принёс домой. Это портрет старика в азиатских одеждах, казалось, неоконченный, но схваченный такою сильной кистью, что глаза на портрете глядели, как живые. Дома Чартков узнает, что приходил хозяин с квартальным, требуя платы за квартиру. Досада Чарткова, уже пожалевшего о двугривенном и сидящего, по бедности, без свечи, умножается. Он не без желчности размышляет об участи молодого талантливого художника, принуждённого к скромному ученичеству, тогда как заезжие живописцы «одной только привычной замашкой» производят шум и сбирают изрядный капитал. В это время взор его падает на портрет, уже им позабытый, — и совершенно живые, даже разрушающие гармонию самого портрета глаза пугают его, сообщая ему какое-то неприятное чувство. Отправившись спать за ширмы, он видит сквозь щели освещённый месяцем портрет, также вперяющий в него взор. В страхе Чартков занавешивает его простыней, но то ему чудятся глаза, просвечивающиеся чрез полотно, то кажется, что простыня сорвана, наконец, он видит, что простыни и в самом деле уж нет, а старик пошевельнулся и вылез из рам. Старик заходит к нему за ширмы, садится в ногах и принимается пересчитывать деньги, что вынимает из принесённого с собою мешка. Один свёрток с надписью «1000 червонцев» откатывается в сторону, и Чартков хватает его незаметно. Отчаянно сжимающий деньги, он просыпается; рука ощущает только что бывшую в ней тяжесть. После череды сменяющих друг друга кошмаров он просыпается поздно и тяжело. Пришедший с хозяином квартальный, узнав, что денег нет, предлагает расплатиться работами. Портрет старика привлекает его внимание, и, разглядывая холст, он неосторожно сжимает рамы, — на пол падает известный Чарткову свёрток с надписью «1000 червонцев».
<span>· · ✁ · ·
</span>
<span>
</span>
1.Любовь Эвридики к Орфею
2.Смерть Эвридики
3.Грусть Орфея
<span>Степан Парамонович был молодой купец,статный молодец.Он силен,молод,хорош собой.Степан Калашников любит свой труд,требующий от него сметливости,расчетливости,дальновидности.Купец честный и хозяйственный,он по праву гордится молодой женой.Сила купца не в богатстве,а в уверенности,что он не одинок.Для Калашникова и его друзей важно честное имя,каждый человек ответственен не только перед собой,но и перед предками и потомками за каждый свой шаг.Понимание этого придает ему силу,могущество и бесстрашие.</span>