Любовный, странный.
Утомляет, усложняет, тяготит.
Нельзя обнять, прижать туман, всё, что придумано - обман.
Судьба.
Треугольник.
Амурный, безумный.
Увлекает, затягивает, возбуждает.
Седьмое небо - не граница, в полете не споткнётся птица.
Мания.
Треугольник.
Страстный, горячий.
Обжигает, напрягает, опустошает.
Хоть ты давно уже не школьник, но видишь круг, не треугольник.
Чувство.
<span>Некоторые типы, выведенные в этом произведении, списаны с натуры. Например, немец Карл Иванович Мауэр не кто иной, как Федор Иванович Россель, действительный учитель-немец, живший в доме Толстых. О нём же говорит сам Лев Николаевич в своих «Первых воспоминаниях». Эта личность должна была, несомненно, влиять на развитие души ребенка, и надо думать, что влияние это было хорошее, так как автор «Детства» с особенной любовью говорит о нем, изображая его честную, прямую, добродушную и любящую натуру. Недаром Лев Николаевич начинает историю своего детства с изображения именно этого лица. Федор Иванович и умер в Ясной Поляне, и похоронен на кладбище приходской церкви.
- Кто такой Карл Иванович? (немец-воспитатель мальчиков в семье Иртеньевых)
- Как ведет-себя Карл Иванович за утренним чаем в главе «Машап»? (крайне почтительно)
</span><span>- Как такое поведение характеризует Карла Ивановича? (как человека почтенного, воспитанного, благонравного)
- Что изменяется в поведении Карла Ивановича во время одного из занятий с мальчиками? (Карл Иванович становится более раздражительным, нервозным.)
- Что узнает читатель из разговора Карла Ивановича с Николаем? (что дети выросли и вскоре поедут учиться в Москву, а услуги Карла Ивановича больше не понадобятся)
- Какой порок считает Карл Иванович самым тяжким? Как вь! думаете почему? (неблагодарность, так как люди слишком быстро забывают благодеяния)</span>
Зима - дама, дилемма, необходима, любима, неудержима, ведома, знакома, система.
Снег - бег, берег, разбег.
Ветер - мастер, костёр, веер, шатёр, ковёр, пример.
Тучи - кучи, ключи, ночи, молчи, лучи, будучи, задачи, сдачи, добычи.
Дорога - луга, книга, влага, блага, долга, рога.
Сугробы - пробы, жалобы, ухабы, штабы, клубы, особы.
В творчестве Салтыкова-Щедрина в ПОЛНОЙ мере выразились его гражданский темперамент, вера в возможность нравственно исцелить и политически преобразовать русскую жизнь. С наибольшей полнотой и силой сатирический дар Салтыкова-Щедрина раскрылся в его сказках «для детей изрядного возраста».
<span> Для Салтыкова-Щедрина первичен политический смысл художественного произведения. В этом его позиция совладает со взглядами Некрасова о назначении писателя и целях творчества. Сатирические сказки Салтыкова-Шедрина посвящены обличению социального" зла (носителями которою являются прежде всего «господа» - помещики, чиновники, купцы и прочие). Автор прибегает к сказочной фантастике, но насыщает ее «духом времени», вследствие чего традиционные сказочные персонажи предстают в новом, художественно переосмысленном облике. </span>
<span> Заяц становится «здравомыслящим» и даже «самоотверженным, волк - «бедным", баран - «непомнящим», орел - «меценатом». Социальные типажи современной Салтыкову-Шедрину эпохи воплощены в образах премудрого пескаря, карася-идеалиста, вяленой воблы. У Салтыкова-Шедрина звери, птицы и рыбы вершат суд и расправу, ведут «научные» дискуссии, проповедуют, дрожат... </span>
<span> Салтыков-Щедрин сталкивает представителей антагонистических сил, строит повествование на резких социальных контрастах. Так, в «Повести о том, как один мужи двух генералов прокормил» Писатель изображает двух крупных чиновников, всю жизнь прослуживших в регистратуре, которую потом устранили «за ненадобностью». Генералы ни на что не способны, совершенно не приспособлены к жизни - они воображают, что «булки в том виде родятся, как их утром к кофею подают», и были бы обречены па голодную смерть, если бы рядом не оказалось мужика. </span>
<span> Автор использует традиционное сказочное начало («Жили да были...»), фольклор («...но щучьему велению, по моему хотению»), сочетает простонародный язык («пенсии ихние», «зачал... действовать») с канцеляризмами («Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности»). Действие начинается благодаря сказочной фантастике: генералы переносятся на необитаемый остров, где и обнаруживается их никчемность. Мужик рисуется как фольклорный добрый молодец, наделенный не только привлекательными человеческими чертами (трудолюбием, находчивостью, беззлобностью), но и чудесными способностями (он варит в пригоршне суп). </span>
<span> Предметом сатирического обличения в «Повести...» являются, как и в большинстве других сказок, «господа». Высмеивая генералов, автор гиперболизирует их отрицательные черты - тупость, незнание жизни, неблагодарность, склонность к пустой болтовне о «высоких» предметах (находясь па необитаемом острове, генералы важно размышляют о том, что есть Вавилонское столпотворение - исторический факт или иносказание?). В изображении героев присутствует и гротесковое начало. Оно обнаруживается в той сцене, где генералы, отчаявшись найти себе пропитание (хотя кругом полно плодов, рыбы, дичи), едва не сожрали друг друга. Едкая ирония явственно слышна уже в начале «Повести...»: «Служили генералы в какой-то регистратуре... следовательно, ничего не понимали». </span>
<span> В сказках писателя народ всегда представлен в облике страдающего от несправедливости, но в то же время единственно жизнеспособного и жизнедеятельного героя, не понимающего своих подлинных возможностей. К мужику из «Повести...» автор относится с нескрываемой симпатией, в конце сказки выражает свое сочувствие герою, рассказав о том, как генералы, вернувшись в Петербург, «денег загребли» (во время их отсутствия генералам начислялась пенсия), а мужику, спасшему их от голодной смерти, выслали «рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!» </span>
<span> Однако в том, что мужик унижен и обманут, есть и его вина: он добровольно стал прислуживать генералам и даже согласился, но их требованию, совершить абсурдное действие - свить веревку для самого себя. Автор осуждает героя, но осуждение в этом случае значительно мягче и высказано с долей сочувствующей и горькой иронии. На примере мужика, согласившегося в силу привычки на добровольное рабство (в ситуации, когда никто не мог принудить его к этому), сатирик убеждает читателя в бессмысленности и недопустимости компромисса с миром «господ». </span>
<span> Смех Салтыкова-Щедрина неотделим от его понимания страданий человека, обреченного «уставиться лбом в стену и в этом положении замереть». Судьбой своих сказочных персонажей он говорит современникам, что пассивное приспособление к существующему порядку вещей ведет к нравственной деградации общества, которое нуждается в том, чтобы изменить «исстари заведенный» порядок, когда «волки с зайцев шкуру дерут, а коршуны и совы ворон ощипывают»</span>