Па́мятник<span> — сооружение, предназначенное для увековечения людей, событий, объектов, иногда животных, литературных и кинематографических персонажей и др. Кроме выполнения объективно-исторической функции, многие памятники несут и политическую нагрузку, являясь объектами </span>фундаментальной пропаганды<span>.</span>
Одна из актуальных тем нашего времени – заимствования слов в русском языке, которых становится все больше и больше.
Иностранные слова переполняют русскую речь, оттесняя начальные, русские слова. Хорошо это или плохо для родного языка? Нужны эти слова или нет? Сможем ли мы обходиться без них?
Заимствования иностранных слов — один из способов развития современного языка. Язык всегда быстро и гибко реагирует на потребности общества.
Русский народ в процессе своей истории имел разнообразные связи с народами всего мира. Результатом этого явились многочисленные иноязычные слова, заимствованные русским языком из других языков.
В отношении к заимствованным словам часто сталкиваются две крайности: с одной стороны, перенасыщение речи иностранными словами, с другой – отрицание их, стремление употребить только исконное слово.
Бывают времена, когда к ним относятся вполне терпимо, но в другое время они оцениваются отрицательно. Тем не менее, несмотря на ту или иную реакцию общества, одна часть заимствованных слов входит в язык, а другая отторгается.
Отношение к заимствованным словам в обществе меняется. Процесс заимствования нормален для развития языка. Правда, не все языки в равной мере восприимчивы к иноязычному влиянию. Это зависит от разных факторов. Например, от географического. Так, Исландия вследствие своего островного положения и обособленности от других европейских стран на протяжении многих веков была слабо связана с «материковыми» народами. Поэтому в исландском языке мало заимствований из других языков.
Изменение лексического состава языка часто связано с изменением других сторон жизни народа, общества, в том числе с появлением новых технических приспособлений ( например все слова, употребляемые в сфере развития компьютерных технологий, научных исследований), культурных явлений ( появление новых видов искусства, и т.д.).
Количество заимствованных слов в русском языке исчисляется десятками тысяч, а процесс заимствования происходит в разное время.
Иноязычные слова в русском языке издавна были предметом пристального внимания и обсуждения ученых, общественных деятелей, писателей, любителей русского языка [1].
Ученых интересовало, какое место занимают заимствованные слова в словарном составе русского языка, из каких языков больше всего заимствуется слов, в чем причина заимствования, не засоряют ли иностранные слова родной язык.
Неоднократно предпринимались попытки заменить слова, пришедшие из других языков, русскими. Так Петр I требовал от своих современников писать «как можно вразумительней», не злоупотребляя нерусскими словами. М. В. Ломоносов в своей «теории трех штилей», выделяя в составе русской лексики слова различных групп, не оставил места для заимствований из не славянских языков. Против засорения русского языка модными в то время французскими словечками выступали и А. П. Сумароков, и Н. И. Новиков, В.И. Даль. Александр Петрович Сумароков писал по поводу заимствований: «...восприятие чужих слов, а особливо без необходимости, есть не обогащение, но порча языка... Язык наш настолько сею заражён язвою, что и теперь вычищать его трудно; а ежели сие мнимое обогащение ещё несколько лет продлится, так совершенного очищения не можно будет надеяться». А вот К.И. Чуковский, знаменитый детский писатель, наоборот, приветствовал иностранные слова и об отношении к ним писал так: "Только простакам и невеждам можно навязывать мысль, будто русский язык терпит хоть малейший ущерб от того, что наряду со словом вселенная в нем существует космос, наряду с плясками – танцы, наряду с мышцами – мускулы, наряду с сочувствием – симпатия, наряду с вопросами – проблемы, наряду с воображением – фантазия… Нужно быть беспросветным ханжой, чтобы требовать изгнания подобных синонимов, которые обогащают наш язык, тем более что у этих синонимов, как бывает почти постоянно, очень разные смысловые оттенки".
Однако, заимствование слов — естественный и необходимый процесс развития любого языка. Лексическое заимствование обогащает язык и обычно не вредит его самобытности, так как при этом сохраняется основной, «свой» словарь, а кроме того, неизменным остается присущий языку грамматический строй, не нарушаются внутренние законы языкового развития. Некоторые слова пришли к нам давно, и сейчас только ученые-лингвисты могут определить их «иностранность». Так, например, слово хлеб, которое многими языками, и в частности русским, было заимствовано из древнегерманского [2].
Что же заставляет один народ заимствовать слова у другого?
Основная внешняя причина – заимствование слова вместе с заимствованием вещи или понятия. Например, с появлением у нас таких вещей, как автомобиль, конвейер, радио, кино, телевизор, лазер и многих других, в русский язык вошли и их наименования. Большинство заимствований связано с развитием науки, техники, культуры, экономики, производственных отношений. Многие из этих слов прочно входят в жизнь, а затем утрачивают свою новизну и переходят в активный словарный запас.
Ответ: 1820-х гг. основным жанром в русской лирике становится элегия. Этот жанр был заимствован у западных поэтов, которые предавали своим стихам прежде всего философский смысл, это были своеобразные размышления над вечными вопросами, смыслом жизни и её проблемами. В элегиях 1820-х гг. эти темы связываются воедино с внутренним миром поэта, они становятся более интимными, в центре стихотворений — внутреннее состояние влюблённого героя, происходит психологизация жанра. Яркие представители — ранний Пушкин, Е.А. Баратынский, Н.М. Языков.
Поэты гражданского романтизма — это прежде всего поэты-декабристы: К.Ф Рылеев, А.А. Бестужев, В.К. Кюхельбекер, А.И. Одоевский. В основе их творчества лежит патриотизм и революционная борьба за идеалы. Главная тема — свобода Родины и русского народа, а их произведения — это призывы к борьбе.
Объяснение:
Крестья́нская рефо́рма в России (известная также как отмена крепостного права) — реформа, начатая в 1861 году, упразднившая крепостное право в Российской империи. Явилась первой по времени и наиболее значимой из реформ императора Александра II; возвещалась Манифестом об отмене крепостного права от 19 февраля (3 марта) 1861 года.
Вместе с тем, ряд современников и историков называли эту реформу «крепостнической» и утверждали, что она не привела к освобождению крестьян, а лишь определила механизм такого освобождения, причем ущербный и несправедливый.
Кэвэв шел, с трудом вытаскивая ноги из рыхлого снега. Позади оставался кривой след — беспощадное свидетельство возраста человека. Лет двадцать назад цепочка снежных ямок от ног казалась вычерченной по длинной ровной линейке на розовом снегу. Кривая линия следов напоминала Кэвэву о том, что ему пора проведать склад погребальных дров, укрытый над таежным озерком в потаенном месте. Свой дровяной запас старик держал в секрете, о нем не знала даже жена. С годами дерево стало сухим, березовые поленницы потемнели…
Кэвэв присел отдохнуть.
Как прекрасна тайга! Даже такая редкая и мелкая, как здесь, на самой границе тундры. И деревья похожи на северных людей — коренастые, крепко держащиеся за землю. Попробуй выкорчуй вон ту иву! Придется переворошить всю землю, долбить ломом вечную мерзлоту.
Кэвэв встал и зашагал дальше, стараясь аккуратно ставить ногу, чтобы не провалиться в снег. Он глубоко вдыхал свежий воздух, и легкая боль в груди была сладостной. Свежесть, верил старик, разглаживает морщины в легких, отслаивает наросший за многие десятилетия черный табачный налет.
Неожиданно в воздухе почуялось что-то новое, необычное, странное. Кэвэв приостановился, прислушался.
Так он делал всякий раз, когда в таежных дебрях что-то настораживало его. Словно внутри существовал какой-то второй человек, который всегда был начеку, чуткий, как тугая тетива лука.
В те годы, когда Кэвэв еще охотился в тайге, этот умный двойник работал круглые сутки, приносил ему славу лучшего добытчика пушнины. И теперь, когда Кэвэв почувствовал запах дыма, услышал людские голоса, увидел высокое пламя, он догадался о случившемся, и силы покинули его. Он свалился возле разоренной поленницы.
Подбежали люди, подняли старика и понесли к огню.
Кэвэв отбивался, рвался, но люди были сильные и крепкие.
— Дедушка, да ты что? — удивленно кричал самый большой, в собачьей меховой шапке. — Что ты брыкаешься? Чего ты боишься? У-у, дикий какой!