оно связано со смертью Пушкина основная тема стихотворения конфликт поэта и толпы в стихотворении Лермонтова обвиняется в смерти Пушкина не только его убийцу Дантеса Но и всю окружающую толпу
ПЕСЕНКИ ПОДО ЛЬДОМ Это случилось зимой: у меня запели лыжи! Я бежал на лыжах по озеру, а лыжи пели. Хорошо пели, как птицы. А вокруг снег и мороз. Слипаются ноздри и стынут зубы. Лес молчит, озеро молчит. Петухи в деревне молчат. А лыжи поют! И песенка их - как ручеёк, так и льётся, так и звенит. Но ведь не лыжи же, в самом деле, поют, где уж им, деревянным. Подо льдом кто-то поёт, прямо у меня под ногами. Уйди я тогда, и подлёдная песенка осталась бы чудесной лесной загадкой. Но я не ушёл... Я лёг на лёд и свесил голову в чёрный провал. За зиму вода в озере усохла, и лёд навис над водой, как лазоревый потолок. Где навис, а где обрушился, и из тёмных провалов курчавится пар. Но ведь не рыбы же поют там птичьими голосами? Может, и вправду там ручеёк? Или, может, звенят рождённые из пара сосульки? А песня звенит. Живая она и чистая, такую ни ручью, ни рыбам, ни сосулькам не спеть. Такую только одно существо на свете может спеть птица... Я стукнул лыжей по льду - песенка смолкла. Я постоял тихо - песенка зазвенела опять. Тогда я что есть силы стукнул лыжей об лёд. И сейчас же из тёмного провала выпорхнула чудо-птица. Села она на край полыньи и трижды мне поклонилась. - Здравствуй, подлёдная певунья! Птичка опять кивнула и спела на виду подлёдную песню. - А я ведь знаю тебя! - сказал я. - Ты оляпка - водяной воробей! Оляпка ничего не ответил: он умел только кланяться и кивать. Снова юркнул он под лёд, и оттуда загремела его песня. Ну и что, что зима? Подо льдом ведь ни ветра, ни мороза, ни ястреба. Подо льдом чёрная вода и таинственный зелёный полумрак. Там, если погромче свистнуть, всё зазвенит: эхо помчится, стукаясь о ледяной потолок, увешанный звонкими сосульками. Чего бы оляпке не петь! <span> А нам чего бы его не послушать.
</span>
Произведение интересное, средней сложности для чтения. Хотя очень интересный.<span>Краткое содержание рассказа<span>Читается за 4 мин<span>Оригинал — за 30 мин</span></span></span><span>Бабушка послала меня на увал за земляникой вместе с соседскими ребятишками. Пообещала: если наберу полный туесок, она продаст мои ягоды вместе со своими и купит мне «пряник конём». Пряник в виде коня с гривой, хвостом и копытами, облитыми розовой глазурью, обеспечивал почёт и уважение мальчишек всей деревни и был их заветной мечтой.На увал я пошёл вместе с детьми нашего соседа Левонтия, который работал на лесозаготовках. Примерно раз в пятнадцать дней «Левонтий получал деньги, и тогда в соседнем доме, где были одни ребятишки и ничего больше, начинался пир горой», а жена Левонтия бегала по селу и отдавала долги. В такие дни я всеми способами пробирался к соседям. Бабушка не пускала. «Нечего этих пролетариев объедать», — говорила она. У Левонтия меня охотно принимали и жалели как сироту. Заработанные соседом деньги кончались быстро, и тётка Васёна снова бегала по селу, одалживала.Жило левонтьевское семейство бедно. Вокруг их избы не было никакого хозяйства, даже мылись они у соседей. Каждую весну они окружали дом жалким тыном, и каждую осень он шёл на растопку. На бабушкины попрёки Левонтий, бывший матрос, отвечал, что «любит слободу».С левонтьевскими «орлами» я и пошёл на увал, зарабатывать на коня с розовой гривой. Я уже набрал несколько стаканов земляники, когда левонтьевские ребята затеяли драку — старший заметил, что остальные собирают ягоды не в посуду, а в рот. В результате вся добыча была рассыпана и съедена, а ребята решили спуститься к Фокинской речке. Тут-то они и заметили, что у меня земляника осталась. Съесть её меня «на слабо» подбил левонтьевский Санька, после чего я вместе с остальными отправился на речку.О том, что посуда моя пуста, я вспомнил только к вечеру. Возвращаться домой с пустым туеском было стыдно и боязно, «бабушка моя, Катерина Петровна, не тётка Васёна, от неё враньём, слезами и разными отговорками не отделаешься». Санька меня и научил: натолкать в туес травы, а сверху рассыпать горсть ягод. Вот эту «обманку» я и принёс домой.Бабушка меня долго хвалила, а ягоды пересыпать не стала — решила прямо в туеске в город на продажу везти. На улице я рассказал всё Саньке, и он потребовал от меня калач — как плату за молчание. Одним калачом я не отделался, таскал, пока Санька не наелся. Ночью я не спал, мучился — и бабушку обманул, и калачи украл. Наконец, решил утром встать и во всём признаться.Проснувшись, я обнаружил, что проспал — бабушка уже уехала в город. Я жалел, что дедушкина заимка так далеко от села. У дедушки хорошо, тихо, и он бы меня в обиду не дал. От нечего делать я пошёл с Санькой на рыбалку. Через некоторое время я увидел большую лодку, выплывающую из-за мыса. В ней сидела бабушка и грозила мне кулаком.Домой я вернулся только к вечеру и сразу юркнул в кладовку, где была «налажена» временная «постель из половиков и старого седла». Свернувшись калачиком, я жалел себя и вспоминал о маме. Как и бабушка, она ездила в город торговать ягодой. Однажды перегруженная лодка перевернулась и мама утонула. «Ее затянуло под сплавную бону», где она зацепилась косой. Я вспомнил, как мучилась бабушка, пока река не отпустила маму.Проснувшись утром, я обнаружил, что с заимки вернулся дедушка. Он зашёл ко мне и велел попросить у бабушки прощения. Вдоволь посрамив и пообличав, бабушка усадила меня завтракать, а после всем рассказывала, «чего утворил её малой».<span>А коня бабушка мне всё же привезла. С тех пор много лет прошло, «нет в живых дедушки, нет и бабушки, да и моя жизнь клонится к закату, а я всё не могу забыть бабушкиного пряника — того дивного коня с розовой гривой».
</span></span>
На картине Исаака Левитана "Тихая обитель" изображена вечная красота, могущество и народное представление о прекрасном.
На переднем плане - чистая речка, отражающая предзакатное небо, создавая ощущение спокойствия. Через тихую реку перекинут ветхий мостик, ведущий к лесу. Вдали догорает вечерняя заря.
В центре пейзажа можно увидеть пологий берег, хорошо утоптанную тропинку и густой лес, чуть золотистый от ясного солнца. Зелёный лес является фоном для главного героя картины - храма.
Стройная пирамида храма рвётся ввысь с берега реки. Крыша малахитового цвета, на ней - три башни, их небольшие главки, увенчанные крестами, растворяются в воздухе и где-то высоко в небе тают.
Рядом стоит изящная часовня, она спряталась за деревьями и создаёт единое целое с окружающей природой. Колокольня состоит из нескольких ярусов. В каждом из ярусов - несколько окон. На самом верху колокольни виднеется крест.
Основой же для изображения обители послужил архитектурный ансамбль, у которого купола переливаются разными цветами. Именно поэтому лес описан не очень подробно. Ничто не должно отвлекать внимания от главного. Главное - это аромат встречи с жизнью и размышление о ней. Художник словно раскрывает зрителю глаза, обнаруживает, как прекрасно то, что тот много раз видел и не замечал.
Левитан хотел показать волшебную силу красоты природы, которая исцеляет душу человека.
Повествование ведётся от первого лица.
В новом учебном году в школе появляется новый учитель математики, грек Харлампий Диогенович. Ему сразу удаётся установить на уроках «образцовую тишину». Харлампий Диогенович никогда не повышает голос, не заставляет заниматься, не грозит наказаниями. Он только шутит над провинившимся учеником так, что класс взрывается хохотом.
Однажды ученик 5-«Б» класса, главный герой рассказа, не сделав домашнего задания, ожидает со страхом, что станет объектом насмешек. Неожиданно в начале урока в класс входят доктор с медсестрой, которые проводят вакцинацию от тифа среди учеников школы. Сначала уколы должны были сделать 5-«А» классу, а в 5-«Б» они зашли по ошибке. Наш герой решает воспользоваться случаем и вызывается проводить их, мотивируя тем, что 5-«А» класс находится далеко, и они его могут не найти. По дороге ему удаётся убедить врача, что лучше начать делать уколы с их класса.