Когда смотришь на картину К.Ф. Юона «Зимнее солнце» сразу вспоминается тихий солнечный и морозный декабрьский денёк. Настроение картины светлое и радостное. Краски пёстрые и яркие. Пейзаж полон спокойствия и все детали слиты в единое целое.
На переднем плане изображен снег, с лежащими на нём длинными тенями деревьев. Солнечные лучи, отражаясь от снежной поверхности, направлены прямо на зрителя. Их золотистый цвет соперничает здесь с тёмно-синим оттенком тени. Два черных куста, торчащие из сугробов, не нарушают снежное безмолвие, лишь внося разнообразие в цветовые оттенки.
В центре картины изображено сияющее желтое солнце. Остальные детали изображены так, что подталкивают смотрящего на картину именно к изображению солнца. С одной стороны в центре картины изображен темно-зеленый еловый лес, солнце не может пробиться сквозь еловые ветви и здесь властвует тень. К другому краю картины ельник сменяется берёзовой рощей, где под лучами заходящего солнца крестьянин собирает хворост и кладёт его на телегу, в которую запряжена одинокая лошадка. И лошадь с повозкой и человек собирающий хворост наклонили свои головы по направлению к солнцу, как будто славя его.
На дальнем плане виднеется бескрайнее поле покрытое снегом, сверкающим в солнечных лучах. Над полем ярко-голубое небо, по которому как маленькие белые барашки двигаются немногочисленные облака. Кажется, что скоро зажгутся первые звёзды.
На этой картине К.Ф. Юон изобразил красоту солнечных зимних дней в центральной России. Ему удалось сохранить ощущение лёгкости и свежести зимнего вечера, озарённого чуть тёплыми лучами яркого солнца
Анализ стихотворения Лермонтова «Спор»
Еще сочинения по заданной теме
Романтический конфликт в творчестве Лермонтова
Мотив силы, свободы и рабства в творчестве Лермонтова
Идеи свободы и идеи силы в поэзии Лермонтова
Романтический конфликт в поэзии Лермонтова
Анализ стихотворения “Родина” Лермонтова. Лермонтов М. Ю.
Роль метафори в поезії Лермонтова
Роль метафоры в поэзии Лермонтова
Стихотворение «Спор» было написано в 1841 году, когда общественная мысль трудно и медленно выходила из кризисного состояния. В «Споре» внутри типично романтического конфликта между цивилизацией и природой существует и другой - между двумя общественно-культурными укладами. В этом отношении стихотворение «Спор» шаг вперед по сравнению, скажем, с балладой «Три пальмы», написанной в 1839 году.
В «Споре» представлена вариация той же критики цивилизации, которая была в «Трех пальмах». Сходство мотивов несомненно. Это выражено в общности композиционного строения и в совпадении поэтических деталей. Так, разговору деревьев в «Трех пальмах» соответствует диалог гор в «Споре», появлению каравана - приближение войск. И в том, и в другом стихотворении - яркость, пестрота картин.
Сходство распространяется даже до отдельных элементов изображения: «И шел, колыхаясь, как в море челнок...»- «Колыхаясь и сверкая, Движутся полки...»; «По корням упругим топор застучал...»- «В глубине твоих ущелий загремит топор...». Однако в «Трех пальмах» Лермонтов ограничивается только романтическим неприятием цивилизации, несущей гибель и разрушение, тогда как в «Споре» это неприятие уживается с признанием известных достоинств, которыми отмечена цивилизация в противоположность «дряхлому Востоку», лишенному всякого движения. Ход цивилизации по-прежнему отвергается Лермонтовым, признающим его губительную силу, но он предстает как неизбежный. «Дряхлый Восток» уже побежден. Отсюда двойственность «Спора»: с одной стороны, не остановимое движение, напор разрушительной силы, преодолевающей застой, а с другой - романтическая неприемлемость бездушной и эгоистической цивилизации; с одной стороны, признание неотвратимости цивилизующего движения и его победы над мертвенностью и безглагольностью восточного уклада, а с другой - сознание трагического хода истории. Противоречивая позиция, занятая Лермонтовым в «Споре», отражает не противоречия его личной мысли, а противоречия самой русской жизни, в которой развитие совершалось при нерешенности просветительских задач.
Для уточнения изменившихся взглядов Лермонтова нужно отметить, что при расхождении со славянофилами у поэта имелись с ними и точки соприкосновения. Характерно уже то, что в «Споре» принимают участие не Восток и Запад, а Восток и Север. Здесь заключен намек на самобытность российского развития, которое Лермонтов вовсе не отрицает и от которого не отказывается. Запад для Лермонтова, как и для славянофилов, «дряхлый», истерзанный сомнением и познанием, утративший жизненные силы. Наконец, и славянофилы и Лермонтов стремятся исходить в поисках обновления России из прошлого, но Лермонтов учитывает новые формы жизни, а славянофилы их игнорируют. В прошлой истории России славянофилы опираются на вековые традиции, на обычаи и обряды, на патриархальный быт, исконную религиозность. Славянофилы видят в средневековой России смирение, вековую мудрость народа, сильного своей непосредственной детской простотой, «гордости», бунтарства. Хомяков, например, в стихотворении «России» (1839), которое было известно Лермонтову, писал:
И вот за то, что ты смиренна,
Что в чувстве детской простоты,
В молчанье сердца откровенна,
Глагол творца прияла ты,
Тебе он дал свое призванье,
Тебе он светлый дал удел:
Хранить для мира достоянье
Высоких жертв и чистых дел;
Хранить племен святое братство,
Любви живительный сосуд,
И веры пламенной богатство,
И правду, и бескровный суд
Лермонтов тоже обращается к средневековой России. В отличие от Пушкина, он не придает никакого значения Петровской эпохе, поскольку как раз в Петровскую эпоху были преданы забвенью коренные свойства русской национальности. Петр I обратил Россию на «гибельный» западный путь, с него началась цивилизация. В этом пункте Лермонтов сходен со славянофилами. Но, в отличие от славянофилов, он выделяет в русском средневековье иные стороны. Для славянофилов народ был единой массой, в которой нет места сильным личностям и ярким характерам. Личное достоинство для славянофилов сродни «гордости», пришедшей в новый век с Запада. Напротив, Лермонтов всюду выдвигает на первый план чувства «естественного человека», для которого столь же свойственны наивная непосредственность и детская простота, как свобода и личное достоинство. Вне этих чувств для Лермонтова немыслим человек па Руси. Поэтому из массы народа Лермонтов выделяет сильные характеры, яркие, броские, непреклонные, волевые. Единство народа не в обезличенности, как получалось у славянофилов, а в содружестве ярких индивидуальностей, наделенных глубоким и естественным чувством свободы.
ИРЛАНДСКИЕ САГИ<span>эпич. произведения (в прозе) древних кельтов Ирландии, относящиеся преим. к периоду разложения первобытнообщинного строя и возникновения клас. общества. В них повествуется о различных преданиях и событиях и воспеваются легендарные герои и вожди. Их создавали в течение мн. веков (начиная с первых веков н.э.) филиды (знатоки древних законов и сказители), народные сказители; барды рассказывали их на празднествах и пирах у вождей и риагов ("королей")
</span>Былины – стихотворный героический эпос Древней Руси, отразивший события исторической жизни русского народа. Древнее название былин на русском севере – «старина». Современное название жанра – «былины» – было введено еще в первой половине XIX века фольклористом И.П. Сахаровым на основании известного выражения из «Слова о полку Игореве» – «былины сего времени».
Композиция рассказа :
небольшая предыстория, сопровождаемая пейзажем,
знакомство с новым героем (его портрет, история жизни,
беседа с ним), неожиданная концовка
(никаких выводов, никакой морали)
с точки зр. композиции рассказ можно разделить
на 3 части.
1 ч. – описание Колотовки и Притынного кабачка, его
посетителей и хозяев. (завязка)
2 ч. – состязание певцов. (кульминация)
3 ч. – картина всеобщего пьянства; образ чайки
(развязка)
ВТОРАЯ ЧАСТЬ.
Сцена состязания является связующим звеном, которое
объединяет все части рассказа в единое целое и
значительно усугубляет психологическую характеристику
персонажей.
ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ.
Поэтическому образу чайки, навеянному песней Якова,
И. С. Тургенев противопоставляет картину пьяного разгула,
<span>которым завершается состязание.</span>