В первой фразе рассказа М. А. Осоргина «Пенсне» содержится утверждение, что вещи «живут своей жизнью» . У писателя «часы шагают, хворают, кашляют» , «печка шипит» , «ножницы кричат» . Осоргин активно использует олицетворение, с помощью которого неодушевленные предметы приобретают одушевленные качества. Например, часы не идут, а шагают, как кашель передан бой часов. Часто используется метафора, поэтому у Осоргина повседневны бытовые вещи приобретают свой особый характер: «вещи труженики» , «демократичный стакан» . «Что то поразительное» видит Осоргин в украшениях, тонко подмечая все мелочи, он складывает их воедино, рисуя уже не предмет, но человеческий характер.
Автор рассуждает о том, что вещи живут своей жизнью, об их намерениях и действиях. В пример он ставит то, что вещи вдруг теряются и так же неожиданно находятся. Это юмористическое утверждение сродни «закону подлости» . Автор рассказывает о пропавшем пенсне, которое исчезло во время чтения. Обыскав все карманы, кресло, книгу, всю комнату и наконец квартиру, так его и не нашел. Зато история поисков пенсне дошла до генеральной уборки, но не смотря на то, что «вся квартира обновилась, посветлела» , найти пропавшее пенсне так и не удалось. На помощь автору пришел его приятель, попытавшийся разгадать эту загадку логически, начертив план комнаты, над которым он долго размышлял. Однако эти размышления ровным счетом ничего не дали. Пропавшее пенсне нашлось совершенно неожиданно, но факт его находки рассматривается, как что то совершенно естественное: «нужно было видеть физиономию моего пенсне, вернувшегося из долгой прогулки» .
Автор относится к этому предмету, как к одушевленному существу, обладающему своим характером, потребностями, живущему собственной жизнью. Как и любое живое существо, пенсне умирает. Его смерть описана автором по всем канонам драмы: «кончило это пенсне трагически» , разбившись на мелкие осколки. Своеобразный подход к изображению вещей Осоргина делает этот рассказ уникальным и вместе с тем забавным.
Подробнее - на Znanija.com - znanija.com/task/23964074#readmore
Имеет ли право человек считать себя свободным от нелегких проблем жизни своего народа? Может ли он ради спасения своей души отделиться от соотечественников, которые страдают в беде, и окончательно решить для себя: Исчезло все, мелкое, больное, Что чувство в души шевелит внимание отворачивает От высочайшего естества. А или действительно это решение есть окончательным? Следует ли, отказавшись от «единого желания вечного покоя», отвергнуть все то, что ранило душу: «неудача, непокорность и пренебрежение, нетерпеливость их тупую»? Эти вопросы морального выбора возникают перед героем поэмы И. Франко «Иван Вишенський». За историческим рассказом мы ощущаем раскрытие важной философской темы - о безграничной любви к родине и о патриотичной обязанности ее сына, гражданина, в тяжелое для нее время. Мы с волнением следим за тем, как религиозные эгоистические желания «старца Ивана», что проводит дни в молитвах и «неподвижно покоится», уступают перед болью за родную землю: И неужели же та Украина Сей цветистый рай веселый, Сей тяжелый, кровавый ад Еще для меня не чужой? И. Франко очень убедительно и с чрезвычайным художественным мастерством показывает психологические нерешительности нелюдимого аскета, которые, кажется, режут ему душу. Эти мучения выбора становятся понятными, если мы учтем то, что речь идет о выборе между требованиями ума и религиозных убеждений и обязанностью сына родной земли. Земли, которая страдает без его помощи. Мы видим, как душу Ивана Вишенського уже почти полностью окутала идея отречения от мира. И довольно было в его затворническую пещеру залететь вишневым лепесткам, и их странный, родной запах напомнил об Украине. А когда появляется на море казацкая барка и земляки зовут Вишенського на Родину, его патриотичные чувства берут верх, возрождаются силы. Таким образом, его убеждение:
В 1851-53 Толстой на Кавказе участвует в военных действиях (сначала в качестве волонтёра, затем — офицера) , а в 1854 отправляется в Дунайскую армию.
Вскоре после начала Крымской войны его по личной просьбе переводят в Севастополь (в осажденном городе он сражается на знаменитом 4-м бастионе) .
Армейский быт и эпизоды войны дали Толстому материал для рассказов «Набег» (1853), «Рубка леса» (1853-55), а также для художественных очерков «Севастополь в декабре месяце» , «Севастополь в мае» , «Севастополь в августе 1855 года» (все опубликовано в «Современнике» в 1855-56).
Что воровать нельзя не в коем разе